"Олег Маркеев. Таро Люцифера" - читать интересную книгу автора

всхрапнувшего от страха коренного. - Эх, не к добру!
Он посмотрел в лес, куда нырнул заяц. И дыхание сперло от страха.
Поверх подлеска, смутно видимые на фоне темной чащи, на него смотрели
всадники в темно-зеленых мундирах. Лихие усы перечеркивали суровые лица над
оранжевыми, с зеленой выпушкой, воротниками. Сильвестру показалось, что он
разглядел прищуренные глаза под низко надвинутыми кольбаками. Смотрели они
недобро, будто целились.
И мелькнула мыслишка, что надо бы равнодушно отвернуться, сделав вид,
что ничего не заметил, да ехать себе шагом, авось пронесет. Но руки помимо
воли тряхнули вожжи, а из пересохшей глотки вырвался отчаянный крик:
- Н-но, пшел! Пошли, родимые!!
Привстав на козлах, он хлестнул, что было мочи, лошадей. Кони взялись
вскачь, тревожно кося черными глазами на перепуганного возницу.
Вся напускная чопорность слетела с Сильвестра, как пух с одуванчика от
порыва ветра. Теперь это был просто деревенский мужик, в панике пытающийся
спасти свою жизнь, а даст Бог - и барскую.
Князь Козловский, очнувшийся от дикого крика, привстал в коляске и
оглянулся. Письменный прибор, грохнув о дно коляски, свалился на дорогу.
Всадники, ломая подлесок, вырвались на дорогу и бросились в погоню,
нещадно терзая коней шпорами.
Успевая то и дело оглядываться, Сильвестр нахлестывал коней. Фуражка
слетела с его головы, и встречный ветер мгновенно высушил вспотевшее лицо,
взбил редкие прилизанные волосы.
Егеря на скаку стали прикладываться к карабинам. Вот один окатил себя
облачком дыма, затем второй, третий... Густой утренний воздух дрогнул от
гулкого эха выстрелов.
Пуля пробила кожаное сиденье рядом с князем, выбив клок конского
волоса. Вторая шмелем прожужжала над плечом Сильвестра.
- Ваше сиятельство, убьют же! - протяжно, как раненый зверь, завыл
Сильвестр.
- Гони!! - строго прикрикнул на него князь. В руке он сжимал блокнот и
принялся охаживать им Сильвестра по спине, как тот хлестал вожжами спины
лошадей. - Гони, шельма! Гони!!
Лес впереди поредел, стал светлым, прозрачным. Сквозь просветы деревьев
стало видно широкое поле.
Вырвавшись на простор, конные егеря рассыпались веером, беря коляску в
клещи. Офицер, скакавший шагах в десяти впереди всех, вытянул руку с
пистолетом. Грохнул выстрел, ствол выплюнул облачко белого дыма, и к ужасу
Сильвестра правая лошадь заржала, взбрыкнула, шарахнулась в сторону, увлекая
коляску на обочину. Ноги раненной лошади подкосились, и она грянулась оземь,
перевернувшись через шею, забилась, путая постромки. Коляска налетела на нее
и с треском завалилась на бок.
Князя выбросило из коляски.
В его глазах голубое небо...
И вдруг дневной свет померк, и в страшной темени этой искорками костра
быстро угасли осколки адской боли...
Сильвестр прожил чуть дольше.
Он вылетел с козел, как камень из пращи, но упал удачно, успев
подставить руки, и, кубарем, покатился по траве. Едва остановившись,
перевернулся, привстал на колени. В глазах все плыло, но он успел на