"Габриэль Гарсия Маркес. Сто лет одиночества (роман)" - читать интересную книгу автора

залпом стакан неизвестного напитка янтарного цвета, когда Хосе
Аркадио Буэндиа протолкался через толпу зрителей, восхищенно
взирающих на происходящее, и смог задать свой вопрос. Цыган
обволок его удивленным взглядом и тут же превратился в
зловонную, дымящуюся лужицу смолы, над которой еще звучал его
ответ: "Мелькиадес умер". Ошеломленный этой новостью, Хосе
Аркадио Буэндиа застыл на месте и стоял, пытаясь совладать со
своим горем, пока привлеченные другими фокусами зрители не
разошлись, а лужица, оставшаяся от грустного армянского цыгана,
не улетучилась до последней капли. Потом уже кто-то из цыган
подтвердил, что Мелькиадес скончался от малярии в болотах
Сингапура и тело его было сброшено в море около Явы, на самой
большой глубине. Детей это известие не заинтересовало. Они
тянули отца поглядеть на новое изобретение мудрецов Мемфиса, о
котором гласила вывеска на одном из шатров, принадлежавшем
раньше, если верить написанному, царю Соломону. Мальчики так
приставали, что Хосе Аркадио Буэндиа заплатил тридцать реалов и
вошел с ними в шатер, где бритоголовый великан с обросшим
шерстью телом, медным кольцом в ноздре и тяжелой железной цепью
на щиколотке сторожил сундук, похожий на те, в которых пираты
хранят свои сокровища. Когда великан поднял крышку, из сундука
потянуло пронизывающим холодом. Внутри не было ничего, кроме
огромной прозрачной глыбы, набитой несметным числом белых
иголок; упав на них, вечерний свет разлетелся на тысячи
разноцветных звезд.
Хосе Аркадио Буэндиа был озадачен, но, зная, что дети ждут
от него немедленного объяснения, он решился и пробормотал:
- Это самый большой в мире бриллиант.
- Нет, - поправил его великан. - Это лед.
Ничего не понявший Хосе Аркадио Буэндиа потянулся было к
глыбе, однако великан отстранил его руку. "Еще пять реалов, и
тогда трогайте", - сказал он. Хосе Аркадио Буэндиа заплатил
пять реалов, положил ладонь на лед и держал ее так несколько
минут; и сердце его, соприкоснувшееся с тайной, сжалось от
страха и восторга. Не зная, как объяснить это необыкновенное
чувство детям, он заплатил еще десять реалов, чтобы они сами
его испытали. Маленький Хосе Аркадио отказался трогать.
Аурелиано, напротив, смело нагнулся и положил руку на лед, но
сразу же отдернул ее. "Это кипит", - испуганно воскликнул он.
Отец даже не обратил на него внимания. Опьяненный очевидностью
чуда, он забыл в ту минуту и о крушении своих бредовых затей, и
о брошенном на съедение кальмарам трупе Мелькиадеса. Заплатив
еще пять реалов, Хосе Аркадио Буэндиа торжественно возложил
руку на глыбу, как свидетель, дающий показания в суде, кладет
ее на Библию, и воскликнул:
- Это величайшее изобретение нашего времени!


x x x