"Габриэль Гарсия Маркес. Сто лет одиночества (роман)" - читать интересную книгу автора

пока индианка засыпала сахар в котел, удивилась, увидев во
дворе двух незнакомых девушек, молодых и прекрасных, вышивающих
на пяльцах в мягком свете сумерек. Это были Ребека и Амаранта.
Они только что сняли траур, который носили по бабушке в течение
трех лет, и цветные платья совсем преобразили их. Ребека,
вопреки всем ожиданиям, превзошла Амаранту красотой. У нее были
огромные спокойные глаза, прозрачная кожа и волшебные руки:
казалось, она вышивает по канве на пяльцах невидимыми нитями.
Амаранте, младшей, недоставало изящества, но она унасведовала
от покойной бабушки врожденное благородство и чувство
собственного достоинства. Рядом с ними Аркадио, несмотря на то,
что в нем уже угадывалась физическая мощь отца, выглядел
ребенком. Он занимался ювелирным делом под руководством
Аурелиано, который, кроме того, научил его читать и писать.
Урсула поняла, что дом ее наполнился взрослыми людьми, что дети
ее скоро поженятся, заведут своих детей и семье придется
разделиться, ибо под этой крышей места для всех не хватит.
Тогда она достала деньги, скопленные за долгие годы тяжелого
труда, договорилась с мастерами и занялась расширением дома.
Распорядилась пристроить большую парадную залу - для приема
гостей - и еще одну, более удобную и прохладную, - для семьи,
столовую со столом на двенадцать человек, девять спален окнами
во двор, длинную галерею, хорошо защищенную от яркого
полуденного солнца большим розарием и с широкими перилами для
вазонов с папоротниками и бегониями. Решила также расширить
кухню, чтобы поставить в ней две печи, сломать кладовую, в
которой Пилар Тернера предсказала Хосе Аркадио его будущее, и
построить другую, в два раза больше, чтобы в доме всегда был
достаточный запас продуктов. Во дворе, в тени огромного
каштана, Урсула приказала соорудить две купальни: одну для
женщин, другую для мужчин, а за домом - просторную конюшню,
курятник, обнесенный проволочной сеткой, хлев для дойки скота и
клетку, открытую на все четыре стороны, чтобы залетные птицы
могли устраиваться там в свое удовольствие. Сопровождаемая
несколькими десятками каменщиков и плотников, охваченная таким
волнением, будто она заразилась от своего мужа лихорадкой
воображения, Урсула решала, как должен падать свет и откуда
должно идти тепло, и распределяла пространство, совершенно не
считаясь с его пределами. Скромное жилище, сооруженное при
основании Макондо, наполнилось инструментами, строительными
материалами и рабочими, которые, обливаясь потом, то и дело
просили не путаться у них под ногами, хотя это они сами у всех
под ногами путались; им повсюду попадался мешок с костями и
своим глухим пощелкиванием доводил их до бешенства. Никто не
мог взять в толк, каким образом среди подобного столпотворения,
паров негашеной извести и кипящего вара из недр земли возник
дом, не только самый большой из всех, какие когда-либо
строились в Макондо, но и самый гостеприимный и прохладный в
округе. Меньше, чем кто-либо другой, способен был понять это
Хосе Аркадио Буэндиа, даже в разгар катаклизма не оставлявший