"Габриэль Гарсиа Маркес. Недобрый час" - читать интересную книгу автора

- Доктор, какое самое лучшее лекарство от головной боли?
Голос врача ответил:
- Не пить на ночь.
На набережной несколько женщин громко обсуждали содержание нового
листка, появившегося этой ночью. Рассвет был ясный, без дождя, и женщины,
направлявшиеся к пятичасовой мессе, увидели и прочитали листок, теперь уже о
нем знали все. Судья Аркадио не остановился: у него было чувство, будто
кто-то, как быка за кольцо в носу, тянет его к бильярдной. Там он попросил
холодного пива и таблетку от головной боли. Только что пробило девять, но
заведение было уже переполнено.
- У всего городка головная боль, - сказал судья Аркадио.
Взяв бутылку, он пошел к столику, за которым с растерянным видом сидели
перед стаканами пива трое мужчин, и опустился на свободное место.
- Опять? - спросил он.
- Утром нашли еще четыре.
- Про Ракель Контрерас читали все, - сказал один из мужчин.
Судья Аркадио разжевал таблетку и глотнул прямо из бутылки. Первый
глоток был неприятен, но потом желудок привык, и вскоре он почувствовал себя
вновь родившимся.
- Что же там было написано?
- Гадости, - ответил мужчина. - Что уезжала она этом году не коронки на
зубы ставить, а делать аборт.
- Стоило об этом сообщать! - фыркнул судья Аркадио. - Это и так все
знают.
Когда он вышел из бильярдной, от обжигающего солнца заболели глаза, но
утреннее недомогание прошло.
Он направился прямо в суд. Его секретарь, худощавый старик, занятый
ощипыванием курицы, изумленно уставился на него поверх очков:
- Что сие означает?
- Надо предпринимать что-то с листками.
Шаркая домашними туфлями, секретарь вышел в патио и через забор передал
наполовину ощипанную курицу гостиничной поварихе.
Через одиннадцать месяцев после вступления в должность судья Аркадио
впервые сел за судейский стол. Деревянный барьер делил запущенную комнату на
две части. В передней части, под картиной, изображавшей богиню правосудия с
повязкой на глазах и весами в руке, стояла длинная скамья. Во второй
половине комнаты стояли два старых письменных стола, один против другого,
этажерка с запыленными книгами, и на маленьком столике - пишущая машинка. На
стене, над креслом судьи, висело медное распятие, а на противоположной стене
заключенная в рамку литография - толстый лысый улыбающийся человек с
президентской лентой через плечо, и под ним надпись золотыми буквами: "Мир и
Правосудие". Литография была единственным новым предметом в комнате.
Закрыв лицо чуть не до самых глаз носовым платком, секретарь принялся
метелкой из перьев сметать пыль со столов.
- Если не закроете нос, будете чихать, - сказал он судье Аркадио.
Совет был оставлен без внимания. Судья Аркадио вытянул ноги и,
откинувшись во вращающемся кресле, попробовал пружины сиденья.
- Не разваливается? - спросил он.
Секретарь отрицательно мотнул головой.
- Когда убивали судью Вителу, пружины выскочили, но теперь все