"Габриэль Гарсия Маркес. Невероятная и печальная история о простодушной Эрендире и ее бессердечной бабушке" - читать интересную книгу автора

- Конечно, - улыбнулся Улисс. - Их выращивает папа.
Эрендира не могла поверить. Она открыла лицо, взяла бриллиант и,
пораженная, стала его рассматривать.
- С тремя такими штуками мы сможем объехать весь свет, - сказал Улисс.
Эрендира уныло протянула ему бриллиант. Улисс настаивал.
- К тому же у меня есть грузовик. И потом... гляди! - Он вытащил из-за
пазухи старинный пистолет.
- Я смогу уехать только через десять лет, - ответила Эрендира.
- Уедешь раньше, - сказал Улисс. - Сегодня ночью, когда уснет белый
кит, я буду там, снаружи, и закричу как сова.
Подражая сове, он крикнул, да так натурально, что глаза Эрендиры первый
раз улыбнулись.
- Это моя бабушка, - сказала она.
- Кто, сова?
- Кит.
Оба рассмеялись путанице, но Эрендира вернулась к прерванному разговору:
- Никто никуда не может поехать без разрешения своей бабушки.
- Ей ничего не надо говорить.
- Все равно она узнает, - сказала Эрендира. - Она все видит во сне.
- Когда ей приснится, что ты уехала, мы будем уже по ту сторону
границы. Мы перейдем ее, как контрабандисты... - ответил Улисс.
Пытаясь воодушевить Эрендиру своей отвагой, он выхватил пистолет с
легкостью кинематографического налетчика и стал подражать звукам
выстрелов. Эрендира не сказала ни да ни нет, но глаза ее вздохнули, и на
прощание она поцеловала Улисса.
Растроганный, Улисс прошептал:
- Завтра мы увидим корабли.
В тот вечер, немного позже семи, когда Эрендира причесывала бабушку,
снова подул злосчастный ветер. Индейцы-носильщики и музыкальный
распорядитель, укрывшись в шатре, ждали, когда с ними рассчитаются.
Бабушка, пересчитав банкноты в стоящем рядом с ней сундуке и сверившись
с приходно-расходной книгой, вручила деньги главному индейцу.
- Значит, так, - сказала она. - Двадцать песо в неделю минус восемь
питание, минус три вода, пятьдесят сентаво новые рубашки, - итого восемь
пятьдесят. Пересчитай хорошенько.
Главный пересчитал деньги, и индейцы ушли, кланяясь:
- Спасибо, бледнолицая.
Подошла очередь заведующего музыкой. Бабушка снова сверилась с книгой и
обратилась к фотографу, ставившему на объектив гуттаперчевые заплаты.
- Так что решим? - спросила она. - Будешь платить четверть стоимости
музыки или нет?
Отвечая, фотограф даже не поднял головы:
- На снимках музыка не выходит.
- Но из-за нее людям хочется сниматься, - возразила бабушка.
- А вот и нет, - сказал фотограф. - Она напоминает им об умерших, и
потому все выходят на карточках с закрытыми глазами.
Музыкальный распорядитель вмешался.
- Закрывают глаза не из-за музыки, - сказал он, - а из-за вспышки.
- Нет, из-за музыки, - настаивал фотограф.
Бабушка положила конец спорам.