"Габриэль Гарсиа Маркес. Море, где исчезали времена" - читать интересную книгу автора

воздухе изменилось. То появлялся, то исчезал какой-то запах, как в те
времена, когда японский пароход вывалил у самого порта груз с гнилым луком.
Потом запах устоялся и уже не исчезал до рассвета. И только когда стало
казаться, что его можно взять в руки и показать, Тобиас спрыгнул с гамака и
вошел в комнату Клотильды. Он несколько раз встряхнул ее.
--Вот он, --сказал ей Тобиас.
Клотильде пришлось пальцами раздвинуть запах, как паутину, чтобы
приподняться. Потом она снова упала на теплую постель.
--Будь ты проклят, - сказала она. Тобиас одним прыжком достиг двери,
выбежал на середину улицы и закричал. Он кричал изо всех сил, потом перевел
дух и снова закричал, подождал немного и глубоко вздохнул --запах над морем
не исчезал. Но никто не отозвался. Тогда он стал стучаться во все дома, даже
в те, где никто не жил, пока в этом переполохе не приняли участие собаки и
не перебудили всех.
Многие не чувствовали запаха. Зато другие, особенно старики, опустились
к берегу, чтобы насладиться им. Запах был таким густым, что начисто вытеснил
все другие запахи прошлой жизни. На рассвете он был так чист, что жалко было
дышать. Некоторые, насытившись, вернулись домой. Большинство осталось
досыпать на пляже.
Тобиас спал почти целый день. Клотильда добралась до него только во
время сиесты, и целый вечер они резвились в постели, оставив дверь в патио
открытой, Сначала они сплетались, как черви, потом сделали это, как кролики,
а под конец --как черепахи, пока не начало смеркаться и мир не потускнел. В
воздухе еще пахло розами. Время от времени в комнату долетали звуки музыки.
- Это у Катарино, --сказала Клотильда. --Должно быть, к нему кто-нибудь
пришел.
Пришли трое мужчин и женщина. Катарино подумал, что попозже могут
прийти еще и попытался наладить радиолу, Поскольку сам не сумел, то попросил
Панчо Апарсеида, который мог все, что угодно, потому что ему всегда было
нечего делать, а кроме того, у него был ящик с инструментами и ловкие руки.
Лавка Катарино помещалась в деревянном доме, стоявшем поодаль, на самом
берегу. В ней была большая комната со столиками и стульями и несколько
комнат в глубине дома. Наблюдая за работой Панчо Апаресидо, трое мужчин и
женщина много пили, сидя за стойкой, и по очереди зевали.
После многих попыток радиола наконец заработала. Услышав музыку,
отдаленную, но ясную, люди умолкали. Они смотрели друг на друга, не зная,
что сказать, и только тут понимали, как постарели с тех пор, когда последний
раз слышали музыку.
Тобиас обнаружил, что после девяти еще никто не спал. Все сидели у
дверей и cлушали старые пластинки Катарино с детской покорностью
неизбежному, с какой наблюдают солнечное затмение. Каждая пластинка будто
говорила, что ты давно уже умер, или о чем-то, что ты должен был сделать
завтра же, много лет назад, но так никогда и не сделал --забыл, --это было
все равно что вновь почувствовать вкус пищи после долгой болезни.
Музыка кончилась около одиннадцати, Многие легли спать, решив, что
будет дождь, потому что над морем появилась черная туча. Но туча опустилась,
подержалась немного на поверхности, а потом растворилась в воде. Наверху
остались только звезды. Немного позже ветер, дувший от поселка к морю,
возвращаясь обратно, принес запах роз,
--Я же говорил вам, Хакоб, --воскликнул дон Максиме Гомее. --Опять он