"Габриэль Гарсиа Маркес. Десять дней в море без еды и воды" - читать интересную книгу автора

Подробно воссоздав в памяти трагедию минувшей ночи, я пришел к выводу, что
вел себя как последний остолоп. Я стал жертвой катастрофы чисто случайно,
ведь я не нес вахту и не обязан был торчать на палубе. Я подумал, что мне
крупно не повезло, и опять почувствовал легкий укол тоски. Но, взглянув на
часы, успокоился. День несся быстро: уже было полдвенадцатого.

* Черное пятнышко на горизонте

Дело шло к полудню, в связи с чем мне снова вспомнилась Картахена. Не
может быть, чтобы на корабле не заметили моего исчезновения! В какой-то
момент я даже пожалел, что залез на плот: я вообразил, что моих товарищей
давно спасли и только меня не смогли найти, поскольку ветер отнес плот в
сторону. Я даже посетовал на судьбу за этот плот!
Но не успел я как следует обмозговать последнюю мысль, как на горизонте
мне померещилось черное пятнышко. Впившись в него глазами, я сел на плоту.
Было без десяти двенадцать. Я так пристально смотрел на небо, что перед
глазами у меня заплясали десятки радужных пятен. Однако то, черное,
по-прежнему неслось вперед, прямо к плоту. Через две минуты я уже прекрасно
различал его очертания. Летя по лучезарному голубому небу, оно бросало на
небо ослепительные металлические отсветы. Мало-помалу оно выделилось среди
радужных пятен. У меня болели шея и глаза, я не мог больше смотреть на
сверкающее небо. Но все-таки смотрел: пятнышко было ярким, быстрым и неслось
прямо к плоту. Счастья я в тот момент не испытывал. И никаких других бурных
эмоций тоже. Стоя на плоту и глядя на приближавшийся самолет, я рассуждал
вполне здраво и был необычайно хладнокровен. Спокойно снял рубашку, будучи
уверен, что знаю, в какой момент надо подать летчику знак. Я простоял одну,
две, три минуты, держа рубаху в руке и ожидая, когда самолет подлетит
поближе. Он держал курс прямо на плот. Я поднял руку и замахал рубахой,
отчетливо слыша гул моторов. Гул нарастал, вибрировал и заглушал рокот волн.

* У меня появляется товарищ

Я отчаянно махал рубахой минут пять, не меньше. Но вскоре понял, что
ошибся: самолет летел вовсе не к плоту. Когда я увидел растущую черную
точку, мне показалось, что она пролетит у меня над головой. Но она пролетела
очень далеко и так высоко, что заметить меня с самолета не представлялось
возможным. Потом самолет описал широкий круг, развернулся и полетел обратно.
Стоя под палящим солнцем, я глядел на черную точку, глядел бездумно, пока
она полностью не слилась с горизонтом. Тогда я опять сел на борт. Я
чувствовал себя несчастным, но еще не утратил надежды и начал обдумывать,
как мне спастись от солнца. Первым делом надо было оградить от солнечных
лучей спину. Время подошло к полудню. Я провел на плоту ровно сутки. Я лег
навзничь на край плота и положил на лицо мокрую рубашку. Зная, как опасно
задремать на борту плота, я старался не заснуть и, чтобы отвлечься, стал
думать о самолете: может, он вовсе и не разыскивал меня? Я ведь не смог
определить, что это за самолет.
Лежа на борту плота, я впервые испытал муки жажды. Рот мой переполнился
густой слюной, а в горле пересохло. Меня так и подмывало напиться морской
воды, но я знал, что будет еще хуже. Потом, попозже, можно будет выпить, но
капельку. Внезапно я забыл о жажде. Прямо над головой раздался рокот второго