"Сергей Марков. Юконский ворон " - читать интересную книгу автора

писал Савватий? Может быть, креол спрятал их куда-то очень далеко, а может
быть, убийца выкрал их, а потом выбросил в тот день, когда его окружили
индейцы во главе с Ке-ли-лын?
Как доложить главному правителю? Если Загоскин скажет, что золото нашел
креол Савватий, начальство надолго успокоится. Подробных разведок никто
скоро не начнет. Креол завещал все золото Компании. Бедный Савватий! Как он
был наивен. Он считал золото своим. Но разве Компания стала бы считаться с
правами Савватия? Никогда... Лучше сказать, что убийца креола, проникнув в
русские владения, имел своей целью поиски золота и что креол чем-то помешал
ему. Так будет лучше. Начальство всполошится и постарается сохранить свои
владения и свое золото. Загоскин решил поступить именно так...
Бриг уже давно шел в открытом море.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Таких солнечных дней давно не бывало на острове Баранова, где дожди
лили двести сорок пять дней в году. Бриг "Байкал" входил в Ситхинский залив.
Загоскин и Кузьма вышли из каюты на палубу и увидели снежную вершину
Эджкомба. Она светилась на солнце, и тень от облаков не покрывала ее, как
обычно. Вправо и впереди корабля были разбросаны многочисленные острова,
покрытые яркой зеленью. Узкие проливы между ними были спокойны и похожи на
серебряные ленты. Слабый ветер доносил с земли запахи свежей хвои и густых
трав. За островом Лазарева показался белый маяк, бриг пошел прямо на него, а
потом устремился к Батарейному острову.
Вход в гавань сторожили подводные камни. Поэтому даже в такой ясный
день на крамболах брига стояли дозорные; они указывали вахтенному путь.
Корабль долго сновал между островами, и неопытному человеку могло
показаться, что до Ново-Архангельска еще много миль. Но крепость вдруг
открылась сразу, как будто невидимая рука подняла занавес из солнечных
нитей, синевы и зелени, за которым скрывалась столица Аляски.
Загоскин невольно залюбовался этим видом. Направо белела церковь, влево
поднималась кораблестроительная верфь. На Камне-Кёкуре возвышались дом
главного правителя, крепостные башни с блестевшими на солнце медными
пушками, крепкий частокол. На морском берегу, ниже крепости, белели дома
жителей, покрытые кровлями из кипарисовой коры, темнели древесные шалаши
индейцев. И все это - дикая скала Кекура, хвойные леса на горах, длинный мол
на высоких лиственничных сваях, темные батареи - отражалось в тихой
серебристо-синей воде залива.
Индейцы, завидев бриг, ринулись на больших, пестро раскрашенных лодках,
чтобы, по обычаю, раза два обойти вокруг корабля.
С берега доносился крик воронья. Вороны - священные птицы индейцев -
считались в Ново-Архангельске неприкосновенными. Они сидели на кипарисовых
кровлях, восьмиугольной крепостной башне, вились над церковным куполом, а
около шалашей индейцев воронов было так много, что казалось, будто на землю
опустилась черная, лоснящаяся туча.
Тот, кто не был ранее в этих широтах, поразился бы, увидев порхающие в
воздухе легкие пламенные стаи птиц. Они носились около морского берега и
зелени, рассыпались, сливались вновь, падали вниз, как алые искры, и снова
взвивались в синее небо.
Это были тихоокеанские колибри...