"Иван Мариновски. Электрические слезы" - читать интересную книгу автора

кроме как в специальной литературе, к которой имеют только некоторые
ученые. Обманываешь, Асен, они тебе не приснились!
- Покажусь ли я тебе более оригинальным, если скажу, что у меня на
кухне сидят двое домовых, такие маленькие полупрозрачные создания, и
непрестанно говорят о реках, морях, борзых и дичи...
- Куда ты пропал, алло?
- Здесь я. Мне вдруг представилось, как я лежу на зеленой травке,
растущей прямо из земли и смотрю на луну и звезды...
- Ты же знаешь, что из земли ничего не растет. А звезд не видно
из-за...
- Знаю. Но что ты скажешь на то, что когда-то лекарства самым
естественным образом добывали из растущих на земле лекарственных и диких
трав?
- Лекарства выпускает химико-фармацевтическая промышленность. И прошу
тебя, перестань со своими расспросами о морях и травах! Не спрашивай, не
хочу тебе отвечать.
- Почему? Или, может быть, вы, ученые, даете клятву не говорить о...
- Нет никакой клятвы, но существует общечеловеческая этика, нормы
хорошего тона, если тебе угодно, которые не поощряют рассуждения на эту
тему. Подобные слова и понятия с течением времени сами собой стали табу.
- Ну и время! Можно подумать, что слово "море" вульгарно и цинично.
- Асен!
Рано утром он снова позвонил Эмилю:
- Это я... Надеюсь, что не разбудил тебя.
- Здравствуй, ну как, успокоился?
- И еще как! Я спокоен, как пень.
- Как что?
- Пень. Разве ты не слышал? Это часть дерева. Палеонтологи должны
знать, что такое "дерево", "лес". Представь себе, что ты бродишь по лесу,
собираешь сухие ветки и разжигаешь костер...
- Асен, извини, но тебе не помешает посещение врача...
- Я уже ходил. Это старческая бессонница. Предполагаю, что и ты ею
страдаешь, мы же ровесники. Нам остаются еще всего три года по теперешнему
коэффициенту продолжительности жизни.
- Да, ты прав. Грустно, когда тебе скоро исполнится двадцать пять.
- А я скажу тебе кое-что еще более грустное: когдато, очень давно
конечно, двадцатипятилетние считались совсем молодыми, только начинающими
жизненный путь.
- Так ты и это знаешь?
- Да, и это. Я слышал о снеге и дожде. А на солнце нельзя было
смотреть из-за его ослепительной яркости...
Несколько ночей подряд оба Тони отсутствовали.
Как только Асен выключал свет, то слышал, как они шлепают в прихожей,
выдвигают ящики на кухне, обмениваясь малозначащами фразами, а ближе к
полуночи выбирались из квартиры. Он удивлялся, как же они выходят - дверь
открыть они не могли, а выпрыгивать из окна или балкона на пятом этаже
казалось ему чересчур.
Ему было интересно узнать, где они бродят. "Если верить в их легенды,
- рассуждал Асен, - можно подумать, что за несколько часов они на самом
деле успевают побывать в минувших веках, где им наверняка лучше".