"Иван Мариновски. Электрические слезы" - читать интересную книгу автора

Он высыпал себе на ладонь лиловые таблетки с намерением их выпить, и
внезапно его испугал сильный звон чего-то разбитого. На кухне было светло,
Асен побежал туда, но остановился как вкопанный в дверях: один Тони
размахивал стаканом (а другой уже лежал в осколках на полу), угрожая
разбить и этот, если другой Тони не выполнит его просьбу. Он стоял на краю
стола, топал ногами и плакал.
Свет на кухне был какой-то странный: он струился как бы волнами,
синеватыми пучками, и Асен только сейчас понял, что это светит не лампа, а
сердитый маленький домовой плачет искрящимися синеватыми электрическими
слезами.
- Я не виноват, - оправдывался другой Тони, - что этой ночью мы не
сможем вернуться. Ну ничего, не плачь, давай хотя бы вспоминать.
Они стали вспоминать о другом его предшественнике, который жил около
2000 года, да, они повторили дату несколько раз - в конце двадцатого века.
История эта была рассказана наскоро, как будто оба Тони спешили и будто им
было неприятно то, то они рассказывали. Но почему же они продолжали?
Короче говоря, тот Асен к 2001 году был еще молодым метеорологом -
специалистом с международным именем. Он верил, что хорошая погода приносит
хорошие вести, а плохая...
Как-то шел мелкий дождь, и он получил письмо oт Транбера - своего
друга и коллеги из Европейского Центра атмосферных исследований. В своем
письме Транбер с нескрываемым сарказмом высказывал мнение о том, что
вычисления Асена о тепловой инверсии над большими городами ошибочны.
Асен послал ему телекс со следующим текстом: "Ты думаешь ближайшими
десятью днями, а что будет через десять веков?"
Транбер опубликовал большую статью в журнале "Нэчурэл хистори". Не
отрицая того, что изменение погоды является результатом "парникового
эффекта", он начисто исключал возможность выпадения снега над Африкой и
появления Лазурного берега на полюсах.
Асен ответил на этот вызов другой статьей в том же журнале,
проиллюстрировав свои исследования несколькими математическими моделями. К
сожалению, он не придал значения маленькой подробности, что пока он
вычислял математические модели, сгорели два компьютера, а третий
самопроизвольно сменил себе программу и выдал несколько колонок неожиданных
знаков, очень напоминающих древние невмы для записи музыки. Может быть,
компьютер стал сочинять музыку или внезапно запел, как иногда бывает при
сумасшествии. Но все равно на это никто не обратил внимания.
Статья эта вышла. По неизвестным (или известным) причинам типограф
набрал невероятный шрифт: буквы кривились как в судорогах, будто испытывая
чудовищную муку и физическую боль. Сам тон статьи соответствовал шрифту, а
предупреждение было яснее ясного - указывались вероятные точки земной
поверхности, где температура будет на 3-4 градуса ниже нормы, а также
географические области, где они повысятся. Транбер в ответ туг же послал
геле-kev кор многозначительным "Хаха!" Видно, судьба всегда жестоко
отвечает на вызов - жестоко и без промедления. Жизнь полна подобных
примеров. И вот после этого "ха-ха" Транбера обстоятельства стеклись таким
образом, что оба метеоролога встретились на симпозиуме в Токио, откуда они
должны были вылететь в Международный институт наблюдений за природными
ресурсами "Уорлд Уоч".
На аэродроме Транбер все еще вел разговор о последней статье Асена в