"Фредерик Марриэт. Корабль-призрак " - читать интересную книгу автора

необитаемом острове, лишенный возможности добывать себе пропитание, и
умереть медленной мучительной смертью, окруженный грудами этого проклятого
золота.
- Может быть, вы правы; но я не мог подавить своего возмущения этим
предательским убийством. Теперь нам следует сойти на берег, собрать все их
сокровища в одну общую груду и зарыть их в одном месте, чтобы, вернувшись,
мы могли найти их в случае надобности; затем следует похоронить всех этих
несчастных. Часть денег нам надо взять с собой: неизвестно, что с нами может
случиться, а потому нужно непременно иметь возможно больше денег при себе.
На все это Филипп согласился, и весь следующий день прошел для них в
работе. Для себя они взяли пятьсот червонцев и с рассветом покинули остров
и, установив парус, поплыли в том направлении, где они в последний раз
видели плот с покинутой на произвол судьбы несчастной Аминой.

ГЛАВА XXVII

Плот прекрасно слушался руля, был легок, прочен и шел довольно быстро.
И Кранц, и Филипп хорошо отметили все особенности местоположения того
острова, где зарыли золото и слитки, чтобы, в случае надобности, суметь
опять найти этот островок. Поплыли они по направлению к югу, намереваясь
осмотреть лежащий в этом направлении остров. Кроме поисков Амины они хотели
отыскать направление к Тернату, так как король Терната имел сношения с
португальцами, у которых в Тидоре был форт и фактория; оттуда можно было
сесть на китайскую джонку, которые по пути в Бантам заходила на этот остров.
К вечеру они подошли к тому большому острову, что лежал у них на пути,
и поплыли вдоль берега. Филипп жадно вглядывался в каждую малейшую
подробность на берегу в надежде открыть какие-нибудь следы плота Амины.
Но, - увы! - ни следов Амины, ни вообще следов человеческих здесь не было
заметно.
Чтобы быть уверенными, что они не проглядели ничего, они пристали к
берегу в маленькой бухточке и провели на берегу всю ночь, а когда рассвело,
отправились дальше. Кранц стоял у руля и управлял плотом, что они делали
поочередно. Филипп сидел в сторонке и молчал. Кранц оглянулся и заметил, что
он держал в руке какой-то предмет и в глубокой задумчивости созерцал его.
- Что это у вас, Филипп? Портрет?
- Нет, это мой рок!
- Ваш рок? Что вы хотите этим сказать? Я уже не раз видел эту вещь у
вас в руках и хорошо помню, как Шрифтен старался похитить ее. По-видимому, с
этим предметом связана какая-то тайна, а если так, то теперь вы, думаю,
достаточно знаете меня, чтобы удостоить меня вашего доверия.
- То, что вы мне друг, Кранц, я хорошо знаю и глубоко ценю; я знаю
также, что мог бы вам довериться. Но вместе с тем мне почему-то кажется, что
не следует сообщать вам тайны, связанной с этой реликвией. До сего времени о
ней знали только моя жена и святые отцы!
- Мне думается, что если можно было доверить эту тайну святым отцам, то
и святой дружбе!
- Да, но у меня есть предчувствие, что знание моей тайны станет роковым
для вас! Почему это так, я не могу вам сказать, - я и сам не знаю; но я не
могу решиться потерять такого друга, как вы, Кранц, да еще в такое ужасное,
тяжелое для меня время!