"Фредерик Марриэт. Корабль-призрак " - читать интересную книгу автора

моем распоряжении тысячи гильдеров, и я не знаю даже, что с ними делать.
- У вас тысячи гильдеров! Тысячи гильдеров!! - повторил Путс. - Нет,
пустяки, этого не может быть!
- Повторяю вам, Амина, что у меня тысячи гильдеров лежат без
употребления, - сказал Филипп, - а вы знаете, что я вам никогда бы не
солгал!
- Я поверила вам и тогда, когда вы сказали это моему отцу! - отозвалась
она.
- В таком случае, если вы так богаты, то, зная мою бедность, вы может
быть...
Но Амина зажала старику рот рукой, и фраза его осталась недоконченной.
- Отец, нам пора ложиться спать! На сегодня вы должны нас покинуть,
Филипп! - добавила она, обращаясь к молодому человеку.
- Нет, я этого не сделаю, и вы можете быть уверены, что я всю ночь не
сомкну глаз. Вы можете спокойно ложиться спать, так как теперь действительно
время отойти ко сну! Спокойной ночи, мингер Путс. Я попрошу у вас только
лампу, до рассвета еще далеко, затем уйду. Спокойной ночи, Амина!
- Спокойной ночи! - ответила девушка, протягивая ему руку. - И премного
благодарю вас!
- Тысячи гильдеров!! У него тысячи гильдеров! - шептал старик, глядя
вслед Филиппу, который выходил из комнаты и спускался вниз.


ГЛАВА V


Филипп Вандердеккен уселся под портиком входной двери и смахнул волосы
со лба, который он подставил под ветер, так как постоянное возбуждение и
волнения последних дней вызвали у него лихорадочное состояние, нервность и
общее недомогание. Он чувствовал потребность в отдыхе, но знал, что для него
нет настоящего отдыха, нет спокойствия. Его томили тяжелые предчувствия; он
предвидел в будущем длинный ряд всевозможных опасностей, бедствий, невзгод и
даже смерть, преждевременную, неестественную смерть, но он смотрел на все
это без ужаса и даже без волнения. Ему казалось, что он начал жить всего
только три дня тому назад, а что все, что было раньше, было какое-то
бессознательное существование; у него было невесело на душе, но он не
чувствовал себя несчастным. Мысли его все время вращались вокруг рокового
письма. Страшное, неестественное исчезновение его несомненно указывало на
его сверхъестественное происхождение, во-первых, и во-вторых, на то, что это
послание предназначалось именно ему и никому другому; а находящаяся в его
руках священная реликвия еще более наглядно подтверждала этот факт.
"Такова моя судьба! Это мой долг! - думал Филипп. - И я исполню его,
чего бы это мне ни стоило". - Порешив на этом, он невольно перенесся мыслями
к прелестному образу молодой девушки.
"Неужели, - думал он, - этому прелестному созданию суждено быть
связанным с моей судьбой? Судя по событиям последних дней, можно было бы
подумать, что это так. Но, конечно, это только одному небу известно, и пусть
да будет его Святая Воля! Я поклялся, и Господь слышал мою клятву, посвятить
свою жизнь на облегчение страшной участи моего бедного отца, но разве это
мешает мне любить Амину? Нет! Моряк, посвятивший себя службе на море,