"Фредерик Марриэт. Корабль-призрак " - читать интересную книгу автора

- А почему, так, матушка? - спросил Филипп. - Кажется, я делал все,
чтобы не огорчать тебя!
- Да, ты был добрым сыном, дитя мое, и пусть Господь благословит тебя
за это. Не раз я видела, как ты сдерживал свой буйный, неукротимый нрав и
справедливый гнев в угоду мне. Было время, когда даже голод не заставил тебя
выйти из повиновения твоей матери. А между тем ты должен был думать тогда,
что я или помешанная, или неразумная, что так упорно стою на одном и при
этом не объясняю никаких причин. Но погоди немного, я сейчас буду
продолжать... сию минуту.
Она повернула голову на подушке и в течение нескольких минут молчала,
потом, как бы собравшись с силами, продолжала:
- Я сама думаю, что временами я была безумной. Не правда ли, Филипп? Но
знает Бог, что я носила в душе своей тайну, которая могла свести с ума
каждую женщину. Это тайна тяготела надо мной день и ночь; она удручала меня,
туманила мой рассудок и теперь, наконец, благодарение Богу, одолела и
изнурила это бренное тело. Окончательный удар нанесен, я это чувствую, и
теперь мне остается только сказать тебе все... И все же я не хотела бы тебе
говорить об этом: ведь эта тайна удручит и твою душу, как она столько лет
томила и удручала мою.
- Матушка, - вымолвил Филипп, - умоляю тебя, не скрывай от меня долее
этой ужасной тайны, которая столько времени убивала тебя! Будь замешано в
ней само небо или сам ад, я ничего не побоюсь: небо не погубить меня, а с
сатаной я справлюсь!
- Я знаю, сын мой, что ты смел, отважен и силен духом, и если кому-либо
под силу нести это бремя, то только тебе, Филипп. Для меня, - увы! - оно
оказалось слишком непосильным, и теперь я вижу, что мой долг сказать тебе
все.
Некоторое время больная молчала, как бы сосредоточивая свои мысли на
том, что она собиралась сообщить сыну; крупные, молчаливые слезы сбегали у
нее по щекам; наконец она собралась с духом и как будто несколько
приободрилась.
- Я буду говорить тебе о твоем отце, Филипп, - начала она, - люди
думают, что он погиб в море...
- А разве он не погиб? - спросил Филипп удивленно.
- Нет...
- Но ведь он давно уже умер, не правда ли, матушка?
- Нет... то есть да, и все же нет! - ответила растерявшаяся женщина,
закрыв лицо руками.
- Она бредит, - подумал про себя Филипп, но тем не менее продолжал
расспрашивать.
- В таком случае где он, матушка, где мой отец? При этом вопросе
больная подняла голову и, содрогнувшись всем телом, отчетливо и ясно
произнесла:
- Он заживо осужден Судом Божиим! Страшное проклятие лежит на нем, сын
мой!
И несчастная женщина с воплем откинулась на подушки, закрывая лицо
простыней, словно хотела укрыться от своих собственных воспоминаний. Филипп
же был до того смущен и поражен услышанным, что не мог выговорить ни слова.
Несколько минут длилось тягостное молчание. Наконец, не будучи в состоянии
выносить долее эту мучительную неизвестность, юноша едва слышно прошептал: