"Эллен Таннер Марш. Бегство от грез " - читать интересную книгу автора

Липкий снег жалил ее щеки, хотя она по самые глаза куталась в широкий
плед. Хорошо, что кожаная сумка, висевшая у нее на шее, сейчас была пуста. А
недавно в ней лежали виски, табак, чай, один или два фунта вяленой оленины,
нарезанной длинными и тонкими кусками, и мешочек овсяной крупы, тайно взятые
из кладовой замка Лесли. Все это предназначалось для арендатора небольшой
фермы Элана Говери и его жены, которым, как считала Ровена, переданные ею
припасы как-то помогут продержаться оставшуюся часть зимы.
Ровена пригнулась ниже к седлу и пустила лошадь в галоп. Для обнищавших
мелких фермеров Глен Роуза она уже ничего больше сделать не сможет, так как
через два дня навсегда покинет эти края. Благоразумнее будет, если она
перестанет беспокоиться о вещах, которые она не в силах изменить, а лучше
подумает о том, как укрыться от приближающейся снежной бури. Ровене не
хотелось быть застигнутой темнотой на этой мрачной болотистой полоске земли.
В подернутой туманной дымкой дали она смогла различить знакомые
очертания высокой горной цепи, окружавшей Глен Роуз, где находился замок
Лесли. Если ей улыбнется удача, то она сможет найти укрытие, прежде чем
разыграется буран. Ровена легко ударила лошадь плетью и подбодрила ее
ласковыми словами.
А тем временем на противоположном краю вересковой пустоши, там, где
горные вершины уже терялись в клубящемся тумане, другой всадник с трудом
прокладывал себе путь по крутой, скользкой тропинке, спускавшейся вниз. Его
усталая лошадь брела, опустив голову. Грива ее обледенела, на копытах
налипли комья грязи, она скользила и спотыкалась на тропинке, ведущей в
долину.
Капитан Тарквин Йорк чертыхался, вглядываясь вперед, но мокрый снег
слепил ему глаза, и он вообще перестал что-либо различать. Последняя
почтовая станция, затерявшаяся в горах, осталась далеко позади, и хотя он
был уверен, что до Глен Роуза не более четырех миль, он одолел путь почти в
два раза длиннее, но до сих пор не обнаружил каких-либо признаков
человеческого жилья.
Плащ плохо защищал капитана от порывов ветра. Он до самых бровей
надвинул промокший край своей шляпы и заставил лошадь остановиться. У него
исчезла последняя надежда добраться засветло до места назначения. Ветер,
казалось, усилился и стал еще холоднее. У капитана от холода онемели пальцы
и очень болела нога. Он хотел уже было повернуть назад, но понял, что в этой
темноте обратной дороги к деревне Инверда-линг не найдет.
Его мысли возвращались к благословенным краям Южной Англии, к милым
сердцу холмам Дорсета и приятному теплу, исходящему от огня в камине. В его
воображении возникали просторные нежно-зеленые лужайки и ухоженные сады,
пруды, амбары и плодородные участки земли, принадлежащие фермерам, спокойное
течение речки Фроми, несущей свои воды в Ла-Манш. Полный тихого достоинства,
с домиками, увитыми плющом, Лонгбурн казался ему в настоящий момент желаннее
всех вместе взятых уголков Шотландии с их дикой природой: ухоженный, теплый,
чистенький, просто рай для продрогшего, усталого путника.
По правде говоря, его последнее посещение родных мест было не слишком
веселым. Сражаясь против французов в районе Витории в июне прошлого года,
капитан был тяжело ранен и на корабле доставлен обратно в Англию. Несмотря
на все усилия его энергичной невестки Луизы, выздоровление шло медленно.
Утешало только то, что, пока он лечился, ему было присвоено звание капитана
его королевского величества третьего драгунского полка.