"Хосе Гарсиа Мартинес. Двойники" - читать интересную книгу автора

когда шею мне сломает Конвэй, а тип из телевидения сделает это приятное
зрелище достоянием миллионов.
Но удара, которого я с замиранием сердца ждал, так и не последовало.
"Конкистадор" мягко опустился на поле космодрома. Люк открылся, и не успел
я выбраться наружу, как в объятиях у меня оказалась Паула (я не мог
поверить своим глазам) - Паула, плачущая слезами радости и осыпающая меня
поцелуями. Паула меня целовала!
- Любимый, как ты мог сохранять такое спокойствие?
- Спокойствие? - переспросил Я.
- Вы были правы, Суарес,- удрученно сказал Мендиола.- Равновесие
действительно оказалось неустойчивым, и наши техники это просмотрели. Вы,
любитель, преподали нам урок: ускорение и в самом деле было слишком
большим.
Все это звучало несколько странно. Озадаченный, я спросил:
- О чем вы говорите, полковник?
- О неисправности, на которую вы указали нам неделю назад, при расчете
орбит и проверке системы приземления.
- К-как...- начал я и замолчал, увидев Конвэя. Что ж, подумал я, раз уж
мне не уйти от горькой моей судьбы, то хоть встретить ее надо с
достоинством. Тем более что Паула вдруг так переменилась, стала нежной и
любящей (не иначе как от переживаний из-за неудачного запуска) - и я просто
чувствовал себя обязанным оказать хоть какое-то сопротивление...
Зажмурившись и сжав кулаки, я шагнул к Конвэю...
- Не бей! - смешно взвизгнул Рауль.- Хватит вчерашнего!
И тут я открыл глаза и увидел, что на щеке у него огромный синяк,
которого несколько минут назад, перед стартом "Конкистадора", не было и в
помине. Я подумал, что у меня галлюцинации.
- Ты меня прощаешь? - робко спросил греческий полубог. Я молча протянул
ему руку, и он, явно не ожидавший, что все обернется так хорошо,
подобострастно поблагодарил и заспешил прочь.
Влюбленно глядя на меня, Паула повисла на моей руке.
- Как мило, что ты послушался меня и не стал его бить, как обещал перед
стартом, на глазах у телезрителей!
Я проглотил слюну и промолчал - лучшее, что я мог сделать в этой
ситуации.
Под эскортом, ограждавшим нас от проявлений буйного энтузиазма толпы, мы
прошли к машине. Кроме меня и Паулы, в нее сел Мендиола.
- Поехали,- сказала Паула.
- Куда? - спросил я.
- Как куда? Домой, конечно,- улыбнулась Паула, а потом произнесла фразу,
взрывом бомбы прозвучавшую в моих ушах:- К папе - ведь ему не терпится
поскорее обнять тебя!
Всем нам доводилось слышать: безумцы не сознают, что они безумцы. Но мой
случай был иной. Хотя характер мой оставлял желать лучшего, рассуждал я
совершенно здраво, однако я видел перед собой дона Мануэля Баррьоса,
доктора механопсихологии, скончавшегося в день, очень похожий на этот,
ровно год назад, 12 ноября в 21 час 50 минут. Тогда, после гриппа,
продлившегося несколько дней, доктор в сопровождении Паулы, своего друга,
писателя Лукаса Флореса, и меня вышел подышать воздухом в сад. Потерявший
управление грузовик повалил забор, раздавил доктора, сломал ногу Флоресу, и