"Георгий Мартынов. Встреча через века. (почти полностью, Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

к чтению этой книги, с большим трудом разобрался в ее первых страницах
и... остановился в бессилии. Его мозг был не подготовлен от рождения к
восприятию этих знаний. Степень умственного развития не
соответствовала ступени, на которой находилась наука.
Между днем его "первой смерти" и днем, когда он вторично вошел в
жизнь, миновало девятнадцать веков. Длинный ряд поколений прошел по
Земле за эти столетия.
И какие столетия!
В период младенчества человеческого общества, когда условия жизни
не менялись или менялись едва заметно, несколько веков не имели
значения. Даже в средние века "христианской эры", в так называемом
средневековье, разница в качестве мозга человека, скажем, восьмого
века и человека пятнадцатого века оставалась незначительной.
Но когда люди миновали первую, наиболее трудную полосу "подходов"
к знанию, когда расширился фронт наступления на тайны природы, когда
человечество вплотную подошло к ступеням бесконечной и крутой лестницы
науки и стало подниматься по ней, сперва медленно, а затем все быстрей
и уверенней, положение в корне изменилось.
Новые широкие горизонты раскрылись перед людьми и с каждым шагом,
с каждой ступенью становились шире и необъятнее. Старое оружие уже не
годилось, нужно было новое.
Этим оружием был мозг. И мозг приспособился к темпу движения,
перешел на другую, высшую кривую развития. Из плавной и пологой, какой
она была раньше, эта кривая становилась все более заметно крутой. С
каждым веком умственное развитие дедов и внуков менялось. Между ними
явственнее проступало качественное различие.
Если бы Волгин имел сына и его род не прекратился за это время, он
мог бы встретиться со своим отдаленным потомком, и, несмотря на прямое
кровное родство, разница между ними в весе и качестве мозга оказалась
бы огромной. "Разрыв во времени" выступил бы тогда с полной
очевидностью.
Волгин был образованным человеком и всю жизнь прожил в больших
городах, где сосредотачивалась наука и техника его вена. Но в
сравнения с окружающими его теперь людьми он был человеком отсталым и,
в сущности, неграмотным. Понять, например, действие телеофа было ему
так же трудно, как в двадцатом веке человеку из дебрей Южной Америки
понять действие телевизора.
Волгин понимал это или думал, что понимает, и не требовал
объяснений, которых никто не мог дать ему. Он считал, что дело во
времени. Он будет учиться с самого начала и постепенно все поймет. Это
казалось ему очевидным и не вызывало никаких сомнений.
К счастью для него.
Приступать к занятиям сейчас не было времени. Его ждали совсем
другие "уроки": надо было изучать жизнь современного общества. И эта
"наука" казалась ему более важной и более нужной.
Так получилось само собой, и это опять-таки было великим счастьем
для Волгина, хотя он сам не сознавал еще всей важности и
спасительности этого факта.
Горькое разочарование, неизбежное в будущем, еще не наступило.
Было удивительно, что Мунций, несмотря на весь свой богатый