"Карл Маркс. К еврейскому вопросу" - читать интересную книгу автора

не что иное, как немирская форма некоторой ступени развития человеческого
духа. Религиозный дух может быть осуществлен лишь в той мере, в какой данная
ступень развития человеческого духа, религиозным выражением которой он
является, выступает и конституируется в своей мирской форме. Это имеет место
в демократическом государстве. Не христианство, а человеческая основа
христианства есть основа этого государства. Религия остается идеальным,
немирским сознанием его членов, так, как она - идеальная форма той ступени
человеческого развития, которая осуществляется в этом государстве.
Члены политического государства религиозны вследствие дуализма между
индивидуальной и родовой жизнью, между жизнью гражданского общества и
политической жизнью; они религиозны, потому что человек относится к
государственной жизни, находящейся по ту сторону его действительной
индивидуальности, как к своей истинной жизни; они религиозны, поскольку
здесь религия есть дух гражданского общества, выражение отрыва и отдаления
человека от человека. Политическая демократия является христианской
постольку, поскольку в ней человек, - не какой-либо отдельный человек, а
всякий человек, - имеет значение как суверенное, как высшее существо, но это
человек в его некультивированном, несоциальном виде, человек в его случайном
существовании, человек, каков он есть, человек, испорченный всей
организацией нашего общества, потерявший самого себя, ставший чуждым себе,
отданный во власть бесчеловечных отношений и стихий, одним словом, человек,
который еще не есть действительное родовое существо. То, что для
христианства является фантастическим образом, мечтой, постулатом, -
суверенитет человека, но человека в качестве существа чуждого, отличного от
действительного человека, - представляет собой в демократии чувственную
действительность, современность, мирской принцип.
В завершенной демократии религиозное и теологическое сознание является
в своих собственных глазах тем более религиозным, теологическим, что по виду
оно не имеет политического значения, земных целей, является делом
прячущегося от мирской суеты духа, выражением ограниченности рассудка,
продуктом произвола и фантазии, действительно потусторонней жизнью.
Христианство достигает здесь практического выражения своей
универсально-религиозной роли тем, что сочетает - в форме христианства -
самые разнообразные мировоззрения, располагая их одно рядом с другим, а еще
более тем, что не предъявляет к другим даже требования быть христианами, а
требует лишь признания религии вообще, какой угодно религии (ср. указанное
выше сочинение Бомона). Религиозное сознание блаженствует, утопая в
богатстве религиозных противоположностей и религиозного многообразия.
Таким образом, мы показали, что политическая эмансипация от религии
оставляет религию в силе, хотя и не в виде привилегированной религии.
Противоречие, в котором находится последователь какой-нибудь особой религии
с самим собой как гражданином государства, есть лишь часть всеобщего
мирского противоречия - между политическим государством и гражданским
обществом. Завершением христианского государства является также государство,
которое признает себя государством и абстрагируется от религии своих членов.
Эмансипация государства от религии не есть эмансипация действительного
человека от религии.
Поэтому мы не говорим вместе с Бауэром евреям: вы не можете быть
эмансипированы политически, не эмансипировав себя радикально от еврейства.
Мы, напротив, говорим им: так как вы можете быть эмансипированы политически,