"Геннадий Николаевич Машкин. Синее море, белый пароход (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Скажешь, тогда отстану.
- Тебе нельзя говорить. Ты предатель.
- Ага, знаю! - Юрик подпрыгнул на моем животе. - Ты будешь драться с
японцами, а я чтоб на этом "Оранжаде" с девчонками плавал. Не хочу! Я с
тобой. И галеты мне не надо...
- Дурачишка, на нем знаешь как хорошо... А со мной опасно...
- Не боюсь, - ответил брат и запрыгал на моем животе.
- Бабушка, забери его, - простонал я.
Бабушка перенесла братца на противоположную полку и сказала:
- Не вяжись к нему, унучичек. У него одни бомбы на уме. - Она затужила
косынку за концы и добавила: - С ним головы не сносишь.
- А я и так помру, - серьезно ответил Юрик. - Тетя Вера померла, и я
помру.
Бабушка порывисто прижала его голову к себе и заплакала. Она утирала
слезы пальцем с толстой, потрескавшейся кожей.
Я закрыл глаза, пытаясь уснуть. Но в это время отец, Семен и Рыбин
привели маму. Ее уложили на противоположной нижней полке.
Отец говорил громко, точно соседи были глухие:
- Какая жизнь без друзей?! Был у меня друг Федя - под Кенигсбергом
снайпер угомонил... Саньку Чирикова самурай на тот свет отправил. Чума и
Зимин - те на материке остались... Дай, Семен, я тебя поцелую...
Ц-ц-м-м-м... Ты друг мне теперь. Друг навеки!.. И ты, Рыбин, друг.
Что, если Борька, Скулопендра и Лесик не смогут пробраться ко мне? Как
я жить без друзей буду?! И мне сразу стало хуже раз в десять.

5


[Image007]


- Сахалин! - закричал в наш твиндек матрос на третье утро плавания.
- Сахалин! - Люди бросились к трапу. Загремела железная лестница. -
Сахалин!
Я зашевелился, надел шинель и тоже пошел на палубу. Ноги мои хорошо
сгибались, но распрямлялись с неохотой.
Над передней мачтой покачивалось горячее солнце. Пуговицы на моей
шинели засияли, как начищенные пылью пятаки для игры в "остенок". Мы
сгрудились у правого борта и жадно смотрели на землю, гряду сопок, которые
медленно подплывали к нам. Снежные полосы в западинах искрились на солнце.
- Сахалин!
Матросы в брезентовых робах, в тельняшках поливали палубу из шлангов.
Водяная пыль сеялась на нас. Но мы не уходили от борта.
- Южный Сахалин!
Люди щурились от солнечных зайчиков и растягивали бледные губы.
Пароход подплывал к городку у подножия лиловых сопок. Домики цепко
держались за прибрежную землю, а от моря японцы отгородились длинной
бетонной дугой волнолома. В этом волноломе был проход. По левую сторону
прохода над серым цоколем волнолома возвышалась башенка маяка.
В порту стоял уже пароход. Справа и слева от парохода щетиной торчали