"Юрий Маслов. Белогвардейцы" - читать интересную книгу автора

- Хорошо устроились? - спросил Вышеславцев, с умилением наблюдая сию
картинку: впервые видел, как офицер ухаживает за ординарцем.
- Неплохо, - сказал Крымов. - Хозяин самогон гонит, хозяйка блины
печет, дочка - лет двадцать стерве, пышная, как тесто, - на картах гадает.
- И что же она вам нагадала?
- Дальнюю дорогу, казенный дом, скорую любовь.
Озорная девка! - И, заметив, что Настя внимательно
прислушивается к его словам, спросил: - Озорная?
- Гулящая.
- Я так и подумал: пальцы - в кольцах, в ушах -
серьги... Не подкатишься!
- А почему хозяин не и армии? - спросил Вышеславцев.
- Без руки он. Говорит, Буденный отхватил,
- Это где же? - поинтересовался Задорожный.
- А под Касторной, когда вы с Мамонтовым по тылам у красных гуляли. |
- А что? Неплохо погуляли... Май-Маевский Орел
взял, а мы - Козлов, Елец, Тамбов, Воронеж...
- А дальше? Чего ж дальше не пошли? Ведь до Белокаменной один
марш-бросок остался, марш-бросок - и в шашки! Молчите? - В глазах Крымова
вспыхнули злые, волчьи огоньки. - Тогда я скажу... У Май-Маевского -
очередной запой, у Мамонтова... Да разве возможно воевать, когда за тобой
обоз в шестьдесят верст
тянется? Вот и рванули казачки но домам - награбленное делить да
самогон жрать!
- Вы казачков не трогайте, - сдавленным от бешенства голосом процедил
Задорожный. - Вы на Дону не были и не знаете, что там творилось.
- Везде творилось...
- Творилось, да не такое! - Лицо Задорожного исказила гримаса боли. -
Там не усадьбы жгли - станицы! Да что там станицы, вся донская земля пылала!
Запретили носить фуражки, штаны с лампасами, станицы переименовали в
волости, хутора - в деревни, казаков насильно выгоняли из куреней, а в их
дома вселяли пришлых, тоже насильно. Кто не согласен - к стенке! У белых
служил - к стенке! Расстреливали но шестьдесят - семьдесят человек в день!
Семьями уничтожали! И стариков, и детей, чтобы за родителей, надо понимать
не мстили!.. Вот поэтому казаки и повернули к дому - сам себе не поможешь,
никто не поможет!
- Это верно: сам себе не поможешь - никто не
поможет, - вяло согласился Крымов, - Только вот что я вам скажу,
есаул... Самому себе можно помочь только сообща, объединившись, иначе...
Иначе краснопузые как куропаток, перестреляют.
- К тому дело и идет, - неожиданно подал голос Федя. - Мы уже все у них
на мушке,
По спине Крымова гусиными лапками побежали
мурашки. Он вдруг вспомнил своего егеря деда Тимоху,
который однажды, крепко выпив, полез на крышу -
поправить подгнивший конек. И свалился. Да так неудачно, что сломал
несколько ребер. Все думали - отлежится, и Крымов так думал и, когда ему
сказали, помирает, не поверил - слишком много охотничьих верст протопал со
стариком, знал его силу и выносливость, бесстрашие и твердую руку - зимой на
спор с вилами на медведя ходил и вдруг - помирает!