"Юрий Маслов. Белогвардейцы" - читать интересную книгу автора

Завели лошадей в лесок, спрятались сами, и Задорожный, достав бинокль,
принялся наблюдать за происходящим на "железке".
А происходило там невероятное. Войск не было - ни красных, ни белых.
Все пространство заполнили беженцы - конные, пешие, тележные. И вся эта до
предела взвинченная, насмерть перепуганная, галдящая касса катилась к югу, в
Новороссийск, и жила только одной надеждой - покинуть город до прихода
красных.
На запасных путях стоял эшелон - тоже с беженцами. Они облепили его,
словно мухи сладкое, копошась, переползая с места на место, давя и
расталкивая
друг друга.
- Ну что там? - не выдержал Роженцев.
- Бардак! - коротко ответил Задорожный, опустил бинокль и, помолчав, ни
к кому конкретно не обращаясь, спросил: - Интересно, сколько отсюда до
Новороссийска?
- Верст сто, не более, - ответил Твердохлебов.
- Два дневных перехода, - подытожил Задорожный, скрутил самокрутку,
закурил. Лицо напряглось, круглые, беспокойно бегающие глаза отвердели -
решился человек. Он и сам это почувствовал, сдунул пепел с цигарки, весело,
очевидно, для смелости, прищурился. - Вот что, станичники... Дела наши
хреновые... Не завтра, так послезавтра докатимся мы до моря. А там - одно из
двух: или сдаваться, иди драться насмерть. Сдаваться я не умею, помирать
неохота. - Он сильно, до хрипоты, затянулся и ткнул большим пальцем в
сторону "железки". - Есть еще третий путь: драпать в Европу... Это тоже не
для меня... Крымов, к примеру, там не пропадет: и девок щупать умеет, и
по-иностранному ловко шпарит - приживется. Я - не смогу, я здесь
лучше, на родине, подохну, чем там, под забором. - Выбросил окурок,
вдавил его сапогом в снег. - Я все сказал. Теперь ваше слово. Как порешите,
так и будет.
Станичники призадумались. Задачка была не из простых - как в сказке:
налево поедешь - коня потеряешь, направо - голову сложишь, прямо...
Первым нарушил молчание Твердохлебов.
- Сам-то на что решился? - спросил и подумал: "Глупость спросил. На что
он решился, я еще там, в селе понял".
- На Дон пробираться. Домой, - твердо проговорил Задорожный. - Авось
простят. А не простят... Земля, конечно, не пух, но все же своя... - И,
потрепав коня по шее, добавил: - Решайтесь! Одному на такое дело трудно
подняться.
Теперь станичники загалдели в полный голос. Галдели долго, до хрипоты,
гадая, простят их дома или поставят к стенке, и, как это часто бывает, пока
галдели и решали, какой вариант лучший, за них все решил Его Величество
Случай.


ГЛАВА VI




А под утро ему приснился сон. Возвращается будто бы он, Миша Дольников,