"Юрий Маслов. Белогвардейцы" - читать интересную книгу автора

Процитировав, сказал угрюмо: - Блок прав. Мы должны были сохранить наше
грубое
язычество. Мы - варвары. Нам нужен деспот.
- Наполеон?
- Зачем нам Наполеон? Петр Великий... Разве не
личность?!
- А Ленин вас бы устроил? - задал провокационный вопрос Дольников.
- Ленин? - Поручик глубоко задумался. - Если бы он мог сломать и
разрушить все старое, очистить Россию от скверны, предрассудков, а для этого
нужно немногое:
впасть в варварское состояние - самый чистый из источников, я бы,
пожалуй, пошел за ним.
- Вы шутите? - почти с ужасом спросил Дольников.
- Конечно, шучу. - Поручик расхохотался. - Спокойной ночи, господа.
- Кто это? - спросил Вышеславцев, неприязненным
взглядом проводив долговязую фигуру.
- Тухачевский. Поручик Семеновского полка.
Через два дня Тухачевский совершил побег. Он надеялся добраться до
моря, морем - в Швецию, а уж из Швеции - в Россию. Не вышло. Через три
недели его схватил военный патруль.
Еще три раза бегал Тухачевский, и все три раза его ловили. И только
пятый побег увенчался успехом - ушел...
Вышеславцеву и Дольникову повезло - ушли с перой попытки.






- Разрешите?
Вышеславцев убрал со лба пальцы, качнулся вперед,
и его жесткое, окаменевшее от мрачных раздумий лицо
судорожно дернулось, расслабилось в детской, беззащитной улыбке.
- Миша, ты?
- Я, Владимир Николаевич! - Дольников шагнул
навстречу, но...
Вышеславцев уже взял себя в руки, вогнал чувства в привычные рамки
офицерских отношении, проповедующих сдержанность, выдержку и спокойствие при
любых обстоятельствах. Поэтому не бросился в объятия, как ожидал Дольников,
отделался рукопожатием и, чтобы оправдать свое поведение, вытащил из-под
стола и показал босые ноги.
- Извини... Со мной небольшой конфуз вышел.
- Понимаю, - сказал Дольников. - Кто же с вами так глупо пошутил?
- Кто пошутил, того Федя уже шлепнул, но мне, как видишь, от этого не
легче.
- У меня запасные есть. Могу выручить.
- Если это не противоречит вашему уставу, буду премного благодарен.
Дольников зарделся, пошел красными пятнами.
- Это не противоречит нашему уставу, - сказал он, нажимая на слово
"нашему". - И прошу: оставьте иронию. Я еще не высказался.