"Илья Маслов. Легенда о князе Черном " - читать интересную книгу автора

точно в ритм продолжавших греметь где-то далеко барабанов.
И бек содрогнулся - если они вышли из леса, если они нападают сами...
Значит, они уже не хотят отсидеться или отбить атаку хазарской конницы!
Дикари хотят уничтожить их всех. Как сам Манассия и его воины уничтожали те
бездоспешные ватаги, которые нападали на сборщиков дани.
- Назад! - закричал Манассия, разворачивая коня. Услышав его голос, а
может быть - увидев, как хазары поворачивают коней, россы снова заревели и
побежали, правда - соблюдая линию щитов.
Беком овладел великий страх... Уже ничего не видя вокруг, он помчался
прочь, прижавшись к шее коня и едва не потеряв меч. Позади слышался лязг
оружия, крики, над головой свистели стрелы, а проклятые барабаны не
замолкали.
Вместе с Манассией в крепость вернулась лишь половина выступавших за
ним воинов.

И потянулись тоскливые, полные тревоги недели. Это походило на нелепую
шутку Невыразимого, вздумавшего покарать Манассию. Все было тихо, как и
прежде - но с Севера приходили известия одно тревожнее другого! Было похоже,
что в один день, в считанные часы от Каганата отпали богатейшие земли.
Самостоятельно вернуть их бек даже не мыслил - какое там, с трепетом ждал он
появления объединенного войска восставших язычников под стенами своей
крепости! И молился, молился, молился...
Разумеется, система доносов работала по-прежнему великолепно, но легче
от этого беку не становилось. Ну что узнал он о своем неожиданном
противнике? Да, некий князь Черный (это было прозвище, так-как по суевериям
его племени настоящее имя нельзя было открывать чужим людям) основал в глуши
Северской земли город, и назвал его по себе - Чернигов (О, Адонаи! Сколь
трудные слова ты вложил в уста этих дикарей!). Храбр, находчив, нравом
суров - особенно после ранней смерти жены. Хазар не терпит, зато гостей из
Иафетофой части, с Заката, жалует. До того жалует, что единственную дочку
замыслил туда отдать, чтобы заручиться против Каганата! Дружину учит конному
бою, не хочет от врага отставать и в этом. О народе заботится, простых людей
жалеет - а вот древлянского князя, который нежданно на Черного ударил, с
пленными боярами в поруб бросил и лишь за выкуп да мирную клятву отпустил.
Говорят, метит во владыки над всеми россами. А больше никто ничего не знает.
Бека в любом враге занимало не это, а то, какие слабости у противника,
чем его можно склонить на свою сторону, чем - усыпить бдительность. То, что
есть люди, вовсе не подвластные таким уловкам, он даже не мог вообразить.
Будь этот Черный другим беком Каганата, Манассия просто похитил бы его дочь
или опозорил бы его в глазах каган-бека. А тут - даже в глаза его не видел.
Убийцу, что ли, подослать? Так ведь и князь-то, чай, не дурак, бережется...
Вино, женщины и даже запретные, дарующие неземное блаженство снадобья
больше не занимали места в мыслях Манассии. Все более мрачно он выслушивал
тревожные донесения осведомителей и недоуменные - других пограничных беков.
Князь Черный строил и укреплял стены во всех крупных поселениях, расширял и
прокладывал дороги, чтобы по тревоге быстро перебрасывать рати из одного
места в другое, спешно вооружал и обучал простых пахарей и охотников. Из
своих лесов он покуда выходить не торопился, но ведь и его самого там
достать не представлялось никакой возможности. И страшнее всего казались
Манассии те неумолкающие барабаны, грохот которых слышался теперь даже в