"Илья Масодов. Сладость твоих губ нежных ("Школа" #1)" - читать интересную книгу автора

прах, и нет по большому счету нужды их вспоминать.

Когда яма сравнивается с поверхностью почвы, они утаптывают место
захоронения сапогами и нагребают на него давно умершую траву, оторванную
от земли еще во время углубления ямы.

- Ветками надо забросать, - замечает Петр.

Водитель с размаху втыкает лопату в грунт, чтобы освободить руки для
новой работы. Под его ногами, под тяжелым рыхлым слоем земли, где он не
может видеть и слышать, в грязной ношенной одежде, которую никому даже и в
голову не приходило для дальнейшего использования снять, судорожно
сжимается детское тело, выворачивается и еле различимо стонет от
нечеловеческой, тупо порющей живот боли, и кровь вытекает изо рта на щеку,
маслянистой, черной струйкой, и сырая черная земля засыпается в поменявший
положение рот, потому что все там, ниже земли, черное, нет там места
свету, там прячет природа только то, что уже не нужно и должно стать
бесформенной мертвой нефтью будущей жизни, и еще тех, кто трудится над
разрушением формы, поедая погребенным руки, рты и глаза. Режущий удар
лопаты. Катя снова начинает жить.

Они уходят прочь, неслышно ступая сапогами в угольную пыль умирающей
осени, они уходят, и она перестает чувствовать их живое тепло, только
влажное тепло мертвых, гниением своим согревающих ее, словно она - их
единственная надежда, словно они и умерли ради того, чтобы она жила. Катя
лежит под землей, закрыв глаза, все вокруг нее молчит в повальной глухоте,
только с тихим, неровно пузырящимся шипением киснут трупы и где-то высоко,
за стеной земли, падают бумажные снежинки, совсем не холодные, как вода
после мороженного. Катя лежит неподвижно и ни о чем не думает, только
странное удивление застыло в ней, как же все изменилось со времени ее
смерти, словно она никогда и не жила здесь.

Катя лежит долго, половину ночи, пока не приходит Тузик. Тузик - это
крупный, рыжий бродячий кобель, живущий в лесу, как волк, у него никогда
не было хозяина, может быть, у его матери был, но сам Тузик родился в норе
на городской свалке, потерял в драке кусок морды, потом мальчишки
покалечили ему камнем глаз, потом он напал на другого мальчишку в сумерках
жаркого позапрошлого лета и разорвал ему ногу. Мальчишка упал и не мог
сопротивляться от боли, Тузик мог бы его загрызть, но не стал, он до сих
пор вспоминает искаженное от боли лицо маленького человека, в котором не
было ненависти, а только страх. Понимая, что бесконечная стая людей начнет
теперь ему мстить, Тузик тем же вечером ушел со свалки в лес, где
окончательно одичал, охотится на зайцев, крадет курей в далеком колхозе за
рекой, которую преодолевает вплавь, а не так давно он обнаружил и это
место, место, где всегда есть мертвечина.

Собственно, у Тузика еще в запасе соседняя могила, которую он прокопал
с месяц назад и каждый день носит из ямы гнилое мясо, но сейчас он чует
запах свежей падали, и, с сатанинским рычанием набросившись на утоптанную
сапогами землю, роет ее всеми четыремя лапами, фонтаном выбрасывая комья