"Илья Масодов. Скопище" - читать интересную книгу автора

* * *

Перед ним стоял старый бомж. В испитом лице его, пожеванном жизнью,
человеческие черты были смазаны, уступив место неловкой пародии. Он и сам не
знал, что ему нужно, и только подобострастно улыбался, шмыгая проваленным
носом. "Какую же ужасную пакость сотворяет природа, эта больная тварь!" -
ошеломленно подумал Павлов, разглядывая ходячее растение.
- Пойдем, друг, вон в ту подворотню, угощу тебя винцом, - взяв бомжа за
рукав, с болезненной улыбкой пригласил его Павлов.
- Алилуйя! - сакрально взвизгнул бомж и крепко ухватился за острый
локоть профессора. - Иа...мил...чек, мож...скать...истину
в-веда...ик...ведаю... - доверительно засипел он, семеня рядом с Павловым.

Старик поморщился. Прикосновения бомжа рождали в его душе ощущения
скользкие, холодные, стекающие по пищеводу вниз, застревающие в кишках и
комом давящие на печень.
Они зашли в темную, пахучую подворотню. Бомж, нетерпеливо переминаясь с
ноги на ногу, глазами падшей женщины глядел на Павлова. Профессор оглянулся,
помедлил несколько секунд и полез в карман.
- И-и...Иссус. - выдавил из себя бомж, пожирая глазами карман
Павлова... - Исцелит.
Внезапно, он опустился на колени перед стариком и обнял его.
С отвращением, Павлов почувствовал прикосновение резиновой плоти в
районе паха. Руки бомжа, червями вцепились в бедра старика, лицо его
расплющилось, расплылось в слюнявой улыбке. Он широко открыл рот, обнажая
гнилое нутро изъеденной язвами челюсти, закатил глаза и засопел счастливо.
- Отця, - гнусавил он, нетерпеливо дергая старика за карман.
"Господи, я же умру вот прямо сейчас! Умру и никто не поймет, до чего
ничтожен мир, до чего черна река человеческих душ. Я ведь не успею
объяснить, меня сметет этой...этой плазмой, массой всего этого дерьма!"
В отчаянии, Павлов дернулся, вырвался из липких объятий бомжа.
- Винцо! - хохотнул он, доставая руку из кармана и несильно, вяло ткнул
стамеской в заросшую щеку.
Не встретив сопротивления, метал провалился сквозь дряблую плоть.
Отчего-то, Павлову подумалось о вате, о целых вагонах вонючей,
использованной ваты, о поездах, что несутся сквозь пустые полустанки, везя в
своем чреве миллиарды тонн мягкой желтой скользкой ваты...


* * *

...И время замедлилось. Остановилось на миг. С отстраненным изумлением,
Павлов глядел на свою руку, вдавливающую стамеску в щеку бомжа, слышал
далекий скребущий звук трения металла о кость, ощущал как попрошайка, что
склонился перед ним в непристойной двусмысленной позе пытается перехитрить
смерть, отклониться. "Так нельзя!" - произнес кто-то, вне его поля зрения и
этот кто-то вселившись в правую руку профессора, крепко прижал ею
взлохмаченную голову бомжа, дружески обнял, не позволяя увернуться, тогда
как левая, теперь уже сросшаяся с рукояткой стамески, прокладывала себе путь
вперед и вверх, сквозь мягкие ткани гортани, навстречу ослепительному солнцу