"Ричард Матесон. Немой" - читать интересную книгу автора

проникало сюда, и он то и дело натыкался на рухнувшие балки.
Мальчик - что теперь будет с ним? Вчера Паал впервые покинул свой
родной дом, остался без родителей, которые были для него опорой, - Уилер
знал об этом очень хорошо. Что же странного, если шок и удивление не сходили
с лица мальчика? Но как тогда он узнал о том, что его мать и отец мертвы?
Когда шериф шел через бывшую гостиную, он увидел, что один из его
помощников разглядывает полуобгоревшую книжку.
- Взгляните сюда, - сказал мужчина, протягивая книгу Уилеру.
Уилер взглянул на обложку, прочитал заглавие: "Неизвестное сознание".
Он напряженно отвернулся.
- Брось ее! - скомандовал он человеку, выходя из дома длинными,
быстрыми шагами. Память о том, как раньше выглядели Нильсены, мучила его, и
еще одно не оставляло его в покое.
Как Паал выбрался из горящего дома?
Паал проснулся.
Он долго всматривался в неясные тени, танцующие на потолке. Снаружи шел
дождь. Наверное, ветер качал верхушки деревьев за окном, и от этого тени
наполняли своими таинственными танцами эту незнакомую комнату. Паал тихо
лежал под одеялами в кровати, и холодный воздух входил в его легкие -
холодный, если сравнить его с распаленными со сна щеками.
Где же они все-таки? Паал закрыл глаза и постарался ощутить их
присутствие. Их точно не было в этом доме. Тогда где же они? Где его отец и
мать?
Руки моей матери. Паал очистил мысли от всего остального и
сосредоточился на этом пусковом символе. Руки появились из тьмы, точно
покоясь на черном бархате его сосредоточенности, - светлые, прекрасные руки,
такие нежные и теплые, когда они касались его. Эта простая уловка очищала
его сознание за считанные секунды.
В его родном доме не было никакой нужды в этом. Его родной дом слышал
его и помогал ему: любой предмет в нем, сам воздух этого дома имел власть
приносить ясность его мыслям. Вместе с ощущениями Паала менялся его прежний
дом, помогая ему сохранить сосредоточенное внимание.
Но здесь все обстояло иначе. Он нуждался в особенных усилиях воли,
чтобы заставить себя отрешиться и сосредоточиться.
"Итак, я думаю, что каждый ребенок имеет от рождения эту инстинктивную
способность". Слова отца вспомнились ему и представились чем-то вроде
росистой паутины на пальцах рук матери. Он мысленно снял эту паутину, и руки
стали снова свободными. Они медленно разводили тьму его ментального фокуса.
Глаза мальчика были прикрыты. Лоб избороздился упрямыми линиями,
свидетельствующими о крайней степени сосредоточенности. Стиснутые губы были
бескровны. Уровень сознания, точно уровень воды, быстро поднимался.
Он почувствовал себя в полном порядке, неподвластным ничему извне.
Звуки снаружи сплетались в прихотливую путаницу. Он слышал шорох,
журчание и стук дождя, пение ветра в воздухе, шум и скрип веток, гудение
воздуха на чердаке дома: каждый звук свидетельствовал о каком-то явлении,
появлялся и пропадал.
Чувство обоняния приносило ему множество резких запахов - дерева и
шерсти, сырости и пыли, сладкий запах крахмального белья. Его напряженные
пальцы ощущали тепло и холод, вес одеяла, нежное, ласкающее прикосновение
простыни. Он ощущал во рту вкус холодного воздуха, запах жилья. Все это он