"Лариса Матрос. Не наукой единой" - читать интересную книгу автора

самих себя .


И это подтверждает следующий сюжет этой же стороны жизни Городка.


В тот год Галина Карева в Городок почему-то не приехала, однако в
программе ДУ появилось объявление, что приезжает исполнительница русских
романсов Н..... Я точно не помню ее фамилии, которая имела окончание,
свойственное грузинским -швили- , а звали ее Нина. Мы читали: "Нина...
швили", а видели: "Галина Карева" и потому ажиотаж с билетами был такой же.
В назначенный день на сцену ДУ вышла певица, являющая полную
противоположность Каревой и по внешнему виду, и по репертуару... Высокая,
худощавая, в строгом одеянии, она начала с исполнения какого-то неизвестного
романса малоизвестного русского композитора (позапрошлого века). У певицы
был голос необыкновенной красоты и силы, и все свидетельствовало о том, что
она представляет высочайшего уровня мастерство исполнителя оперного и
камерного классического репертуара.
Зал почти никак не отреагировал не первый романс, несмотря на ее
поклоны, явно призывающие хоть к каким-нибудь аплодисментам.. Кому-то из
известных принадлежат такие слова: "Артист должен быть в полной форме, если
в зале даже один зритель, и тот спит". Очевидно, следуя этой заповеди
певица, продолжала с "полной выкладкой" петь малоизвестные романсы, с трудом
скрывая отчаянье , вызванное равнодушием зала.
Но когда уже равнодушие переросло в неравнодушие с минусом, то есть,
когда некоторые зрители начали вставать с мест, чтоб уйти, певица в какой-то
момент замерла в оцепенении, затем резко повернулась к залу спиной и стала
что- то шептать аккомпанирующим ей музыкантам. Они, быстро
сориентировавшись, заиграли мелодию " Вдоль по Питерской" и она запела всей
мощью своего голоса. Движение в зале приостановилось, вставшие вернулись на
свои места, а когда пение закончилось, последовали первые в этот вечер
(пусть не бурные) но достаточно громкие аплодисменты.
И тут произошло что-то невероятное для такого события. Певица, стоя на
сцене, разрыдалась. Зал притих в ожидании, не проявляя, однако, ни малейшего
чувства вины и угрызения совести. Работники сцены принесли ей стул, какое-то
питье, она успокоилась, собралась, снова вышла на свое место в центре сцены
и, спокойно, насколько позволяло мастерство самообладания, произнесла:
" Я долго готовилась к приезду в этот всемирно известный центр науки. Я
слышала, что здесь сконцентрированы интеллектуалы со всей страны, которые
имеют строгие суждения обо всем, и потому я подготовила соответствующий
репертуар. Я считала, что в этом месте я не могу себе позволить петь -
перепетое всеми и в жанре "две гитары за окном". Я рылась в архивах, собрала
малоизвестные романсы, малоизвестных композиторов... Например вот этого...
(я не помню фамилию композитора, которого назвала). И она стала рассказывать
о его судьбе, историю создания романса. А потом его спела. Зал стал
проявлять доброжелательность, рекомендуя подобным рассказом сопровождать
исполнение остальных романсов репертуара.
В целом концерт прошел хорошо. Были аплодисменты... Но это уже
напоминало обычную страницу интеллектуальной жизни Академгородка, что-то
вроде, семинара, конференции, где в качестве иллюстрации были не слайды со