"Татьяна Матвеева. Аглаида " - читать интересную книгу автора

вновь откуда-то начинает звучать речь старика...
и мы увидели его, когда он вошел на место судилища... высокий и
стройный, в богатых одеждах, стал он при входе, и многие повернулись к нему,
и звали его сесть с ними рядом, дабы посмотреть, как убивают христиан... но
он не слушал их... и слезы побежали у него по лицу, и он вышел на площадь, и
принялся утешать умирающих, и отирал раны страдавших, дабы облегчить их
мученья, и правитель города окликнул его и велел назвать свое имя...
Она слушает. Или шепчет молитву... непроизвольно опустившись на колени,
вот она стоит, и руки ее, смуглые руки, обвитые золотыми змейками браслетов,
тянутся к саркофагу... она отдергивает руку - и снова стремится к нему
прикоснуться... и вот уже, тихо склонив голову, в бессилии обнимает гроб,
ставший гробом ее возлюбленного... но зачем? Но почему? Он умер... это
звучит так холодно и просто... он умер... больше он не придет... больше он
никогда не придет, не принесет ей чашу разбавленного водой вина поутру,
больше он не будет идти рядом с ней, провожая ее, мимо Колизея, больше
никогда руки его не будут в ее волосах... Боже, почему она думает сейчас о
его нежном голосе, о руках, ласкающих ее, когда его больше нет, когда он
умер, нет, не просто умер, но отдал жизнь для Бога... для Бога... или для
нее... потому что это она хотела получить останки мученика... хотела, чтобы
у нее был свой защитник на небе и покровитель... и ОН стал этим защитником и
покровителем...
Старик все еще продолжает говорить; говорить со странным, отрешенным
спокойствием, о том, как перед тем, как убить мечом, любимому ее вонзили
иглы под ногти и влили в рот раскаленного олова... но она уже не в силах
ничего произнести.


***

Она вспомнила тот последний день, когда видела его живым. Рано утром.
Утром, когда сероватая дымка еще висела над просыпающимся городом, в саду
было прохладно и тихо, Аглаида стояла рядом с Вонифатием на траве, босиком -
и в воздухе разливался аромат роз - и горечь пустынного ветра, примчавшегося
в Рим издалека...
Мне хорошо с тобою, Аглаида, - сказал он -так, как говорил много раз до
этого, по своему обыкновению... Мне хорошо с тобою... может быть, мы
поступаем неправильно... и небеса должны осудить нас... но они не судят. И я
счастлив, что в жизни своей встретил тебя...
Если ты привезешь мощи святого мученика, - чуть отстранившись от него,
строго произнесла Аглаида, - то я думаю, можно будет не так волноваться... У
нас будет защитник на небесах; я хочу такого защитника и покровителя...
Он улыбнулся и тронул ее за руку.
А если мне не повезет и я не найду святые мощи? - спросил он. - на губах
его по-прежнему играла улыбка. - И если МЕНЯ принесут в твой дом, Аглаида,
замученным за Христа, - примешь ли ты тогда меня с честью?
Не шути так! - воскликнула она тогда. Не шути так... Что двигало ей -
желание прекратить глупую шутку или уберечься от кощунства? Или какое-то
предчувствие беды охватило ее уже тогда? Но эти слова звучали в голове снова
и снова, преследовали, бились в висок...
А если МЕНЯ принесут в твой дом, замученным за Христа?...