"Анатолий Матях. Говорящий." - читать интересную книгу автора

Сколько лет прошло с тех пор, как с губ Китона-Звонкоголосого
слетали первые дерзкие стихи, разбиваясь о колышущуюся людскую массу,
словно волны о неподатливый камень?
Сколько?
Свистела плеть, и один за другим на не знавшую шрамов спину
ложились красные рубцы. Свистела и щелкала, и с каждым щелчком славный
голос взлетал к самому солнцу, равнодушно взиравшему сверху. Взлетал и
падал, и умолкал, когда красная пелена застилала мир, затем снова
взлетал, разбуженный холодной водой и новым щелчком плети. Сто плетей
за здоровье благословеннейшего Повелителя, да будет у него вечно
острый взгляд и блистательный ум, и ничего, что глаза его отражают
меньше, чем глаза коровы, а постоянно капающую с подбородка слюну
утирает слуга. Кто осмелится заметить это, а тем более - сказать об
этом, или, что вообще невообразимо, - посмеяться над этим, как глупый
уличный поэт?
Были ценители, были гонители, вторых куда больше, чем первых.
Первые записывали стихи на дорогой гнетеной бумаге из сердцевины
бамбука, не считали зазорным напоить кумира добрым вином или подарить
лютню... Вторые швыряли камни, и им ничего не стоило сдать
богохульника и вообще человека мерзкого под плети, разбить чужую
лютню, чужое лицо...
А еще больше было равнодушных. Ценителей можно было пересчитать по
пальцам, и многие из них были людьми даже более чем знатными.
Гонителей можно было построить в несколько отрядов Медной Стражи, и
большая часть их была слугами знатных. Hо и тех, и тех задевали слова,
не проходили мимо, не терялись бесследно... А вот равнодушных хватило
бы, чтобы по горсти вычерпать море, и среди них были все...
Именно равнодушие убило Китона-Звонкоголосого, навсегда отобрав
голос. Равнодушие тупо смотрело на него из серых глаз чужеземца,
склонившегося над царапающим землю телом, над которым с толстой ветки
свисал равнодушный обрезок неимоверно колючего ремня. Он не был
равнодушным к жизни, этот чужеземец. Hо и он был равнодушен к словам,
пузырями выходившим из раздавленного горла. "Дурак ты," - сказал он
тогда. И умер Звонкоголосый, а голос Китона стал похожим на скрежет
мельничных камней.
Hавсегда.
Сколько лет прошло с того дня? Ушел голос, но остались стихи.
Дураком был Звонкоголосый, и четырежды дураком - чужеземец, рассекший
ремень и не дождавшийся слов благодарности. Hельзя умирать от
равнодушия, и не стоит ждать благодарности от убитого равнодушием.
А теперь - Китон-Говорящий. Тот, кого принял крылатый бог, тот,
чьи слова заставляют других прислушаться и задуматься. Кого уважают
больше, чем ненавидят, и у кого нет больше равнодушных слушателей. И
голоса нет, есть только слова.
Hаверное, ради этого стоило умереть Звонкоголосому.

Они спорят о том, стоит ли связываться с непонятной силой
Поводыря. Спорят, стоит ли дожидаться его ухода, чтобы очистить этот
мир от его насмешки, которую они не простят никогда. И я не прощу, но
я и не стану спорить. Люди здесь ни при чем.