"Анатолий Матях. Говорящий." - читать интересную книгу автора

Я не слышу, что говорит Поводырь служителю, но тот садится на
песке, поджав ноги, и берет в руки продолговатый предмет. Отрывистые,
но приятные звуки разносятся над песком, и я подхожу поближе,
заинтересованный.
- Я ничего не говорил ему, - удивленно замечает Поводырь за моей
спиной.
И я почему-то верю.
Ко звукам, исторгаемым из деревянного предмета, прибавляются звуки
голоса. Он говорит звуками... но не только звуками, и внезапно я
понимаю, о чем же он говорит - о солнце и буре, но не как о явлениях,
а как о живых силах, играющих в игру.
- О чем ты хочешь его спросить? - напоминает о себе Поводырь.
- Hе нужно ничего доказывать. Я все понял.
Я слушаю странные звуки, несущие в себе странный смысл. Поэт
умолкает, и я говорю ему, пробуя на языке воздух:
- Глупы мудрые. Играй, служитель.
И он играет, а я слушаю. И вижу мир странным, таким, каким его
видит поэт.

Все, как тогда, в пыли и крови, только сейчас вместо крови -
солнце, а вместо гигантов с голодными глазами - небесный зверь, в
глазах которого - бездна. Пальцы вырывают из струн голос песни, а
горло со скрежетом выкрикивает родившиеся когда-то слова. Я снова
безумен и снова не могу остановиться - но не потому, что бегу от
страха, а потому, что спешу к неизвестному. Я не вижу ничего вокруг,
стараясь подарить богам этого мира то, что чувствую сам.
Почему-то мне кажется, что даже самый искусный воин не произведет
впечатления на небесного зверя, но давно потерявший голос певец -
может...
И пальцы не щадят ни себя, ни струны.
И молчат все вокруг, даже Саал куда-то исчез, даже Поводыри не
бросаются в глаза, хотя их черные мантии и в темноте обжигают глаз.
Hет ничего, кроме меня и небесного зверя, но и его я не вижу. Я
вижу слова, бьющие, словно волны о скалу. И скала подается,
превращаясь в песок.
Горло пересыхает от пыли, я останавливаюсь, чтобы глотнуть
воздуха, и мир снова появляется передо мной - черные кляксы Поводырей,
песок, люди и нависающая надо мной громада небесного зверя.
- Глупы мудрые. Играй, служитель, - говорит он моим разбитым
голосом, в котором слышатся даже звуки лютни.
И я играю, а он слушает. И я вдруг понимаю, что для него это -
откровение, и что теперь нет нужды искать достойных.


4.

Две армии на границе,
Войска из бумаги и щепок.
Остры деревянные пики,
Hа шлемах играет солнце.