"Уильям Сомерсет Моэм. Ровно дюжина" - читать интересную книгу автора

полез за бумажником.
- С удовольствием, - сказал я.
Он смотрел, как я достаю деньги.
- А двух фунтов не найдется, сэр?
- Наверно, найдется.
Я вручил ему две фунтовые бумажки, и он принял их с легким вздохом.
- Вам не понять, что это значит для человека, привыкшего к домашнему
комфорту,--не знать, куда приткнуться на ночлег.
- Одно мне хотелось бы у вас спросить, - сказал я. - Не сочтите меня
циником, но у меня сложилось впечатление, что, по мнению женщин, библейское
"Блаженнее давать, нежели принимать" относится исключительно к нашему полу.
Как вам удавалось убедить этих почтенных и, надо полагать, бережливых женщин
так неосторожно вверять вам свои сбережения?
Его ничем не примечательное лицо осветила почти веселая улыбка.
- Вот вам объяснение. Скажите женщине, что за полгода вы удвоите ее
капитал, и она вам доверит распоряжаться им, да еще будет торопить - бери
поскорее. Жадность - вот что это такое. Жадность.

Переход от моего занятного проходимца к атмосфере респектабельности,
лаванды и кринолинов, окружавшей Сент-Клеров и мисс Порчестер, по остроте
контраста был . подобен горячему соусу с мороженым. С ними я теперь проводил
все вечера. Мистер Сент-Клер, как только его дамы удалялись, посылал
официанта пригласить меня на стакан портвейна. Потом мы вместе шли в
гостиную пить кофе. Тут мистер Сент-Клер с удовольствием выпивал рюмочку
коньяку. Этот час в их обществе был так упоительно скучен, что я находил в
нем какую-то особенную прелесть. Администратор, очевидно, рассказала им, что
я пишу и пьесы.
- Мы часто ездили в театр, когда сэр Генри Ирвинг играл в "Лицеуме",
-- сказал однажды мистер Сент-Клер. - Я даже имел счастье с ним
познакомиться. Сэр Эверард Милле пригласил меня однажды поужинать в клуб
"Гаррик" и представил меня мистеру Ирвингу - он тогда еще не был пожалован
титулом.
- Расскажи, что он тебе сказал, Эдвин, - попросила миссис Сент-Клер.
Мистер Сент-Клер встал в позу и очень недурно изобразил высокопарную
манеру Генри Ирвинга:
- "У вас, мистер Сент-Клер, лицо актера, - сказал он. - Если
надумаете идти на сцену, приходите ко мне, я дам вам роль". - Мистер
Сент-Клер снова заговорил естественным тоном: --Какому юноше это не
вскружило бы голову!
- А вам не вскружило, - сказал я.
- Не скрою, занимай я другое положение в обществе, я мог бы и
соблазниться. Но я должен был помнить о моей семье. Для моего отца это был
бы страшный удар, ведь он рассчитывал, что я пойду по его стопам.
- И чем же вы занимаетесь?
- Я торгую чаем, сэр. Моя фирма - старейшая в Сити. Сорок лет жизни я
посвятил тому, чтобы по мере сил противодействовать желанию моих
соотечественников пить Цейлонский чай вместо китайского, который в дни моей
молодости пили все.
Мне показалось, что это очень трогательно и так на него похоже --
посвятить жизнь тому, чтобы убеждать публику покупать то, чего ей не нужно.