"Уильям Сомерсет Моэм. Белье мистера Харрингтона" - читать интересную книгу автора

отходит вечером.
Эшенден ободрился. Они сошли на берег. Еврейчик занялся его багажом,
представил для проверки его паспорт, после чего они сели в ожидавшую их
машину и поехали в консульство.
- Мне поручено оказывать вам всемерное содействие,-- сказал консул.--
Только скажите, в чем вы нуждаетесь. На поезд я вас бесспорно устрою, но
только Богу известно, доберетесь ли вы до Петрограда. А, да, кстати, у меня
для вас есть спутник. По фамилии Харрингтон, американец. Едет в Петроград
как представитель какой-то филадельфийской фирмы. Думает заключить контракт
с Временным правительством.
- Что он такое? - спросил Эшенден.
- Вполне приемлем. Я хотел пригласить его с американским консулом к
завтраку, но они уехали осматривать окрестности. На вокзале вам надо быть
часа за два до отхода поезда. Там всегда ужасная давка, и если вы не явитесь
загодя, кто-нибудь займет ваше место.
Поезд отходил в полночь, и Эшенден поужинал с Бенедиктом в вокзальном
ресторане, единственном, как выяснилось, месте в этом запущенном городе, где
можно было прилично поесть. Зал был переполнен. Обслуживали с изнуряющей
медлительностью. Когда они вышли, перрон, хотя ждать оставалось еще добрых
два часа, уже кишел людьми. На грудах багажа сидели целые семьи, словно бы
разбившие там бивак. Люди куда-то бежали или стояли сбившись в кучки, и о
чем-то яростно спорили. Кричали женщины. Другие тихо плакали. Неподалеку
свирепо ссорились двое мужчин. Всюду царил неописуемый хаос. Свет вокзальных
ламп был тускло холодным, и белые лица этих людей были как белые лица
мертвецов, терпеливо или с боязнью, с отчаянием или с раскаянием ждущих
приговора в Судный день. Подали состав - большинство вагонов были уже
битком набиты. Когда Бенедикт нашел купе Эшендена, из него выскочил
возбужденный мужчина,
- Входите и садитесь,-- сказал он.-- Я с большим трудом отстоял ваше
место. Какой-то субчик хотел ворваться сюда с женой и двумя детьми. Мой
консул только что ушел с ним к начальнику станции.
- Это мистер Харрингтон,-- сказал Бенедикт.
Эшенден вошел в купе. Оно было двухместным. Носильщик уложил его багаж,
а он обменялся рукопожатием со своим спутником.
Мистер Джон Куинси Харрингтон был тощим, ниже среднего роста --
желтоватое, обтянутое кожей лицо, большие белесо-голубые глаза. Когда он
снял шляпу, чтобы утереть лоб, увлажненный недавними волнениями, обнаружился
большой лысый череп, обтянутый кожей, под которой четко и обескураживающе
вырисовывались все шишки и впадины. Он носил котелок, черный сюртук с
жилетом, брюки в полоску, очень высокие белые воротнички и галстук неяркой
расцветки. Эшенден не мог точно сказать, как следует одеваться для
десятидневной поездки через Сибирь, но костюм мистера Харрингтона все-таки
показался ему несколько эксцентричным. Каждое слово он произносил четко и
внятно пронзительным голосом, и по его выговору Эшенден определил в нем
уроженца Новой Англии.
Минуту спустя появился начальник станции в сопровождении бородатого
русского, видимо, в состоянии исступления. Сзади шла дама, ведя за руки двух
детей. По лицу русского катились слезы, губы у него дрожали. Он что-то
втолковывал начальнику станции, которому его супруга сквозь слезы, видимо,
рассказывала историю своей жизни. Когда они остановились перед дверью купе,