"Виктор Максимов. Сансара одного дня" - читать интересную книгу автора

целых три затяжки. Я беру с полки над умывальником соломинку и вставляю в
рот, где-то нахожу зажигалку, извлекаю из нее огонь и подношу под фольгу.
Коричневое пятно заволновалось, пошло пузырями и попыталось улетучиться
желтоватым дымком, но я тут же поймал его своей трубочкой. И опять. И
опять. Уже хорошо, уже вот-вот, уже почти и будет совсем замечательно. Я
открываю шкафчик и беру пузырек, преподнесенный мне намедни Толянычем,
нашим придворным алхимиком. "Вот", - говорил он мне наставительно из-за
запущенной опаленной бороды, обставленный колбами, ретортами и прочими
пробирками, пропитанный насквозь химией-алхимией-кайфимией, а заодно и
математикой, ботаникой, анатомией и какой-то досужей термодинамикой,
"Вооот! Новую хохмочку забульбенил, старик. Коктейль "Триметил-Пикант".
Срубает крышу моментально, прочно и торчово". Я отвинчиваю крышечку,
приставляю баночку к ноздре и делаю энергичный засос. Едкий химический
запах врывается в мою носоглотку и, раздирая слизистую и закупоривая
дышло, устремляется куда-то вверх, в серые области мозга. Я закашливаюсь
и, сдерживая тошноту, проделываю то же самое и со второй ноздрей. И еще
разок. Вот. Вот. Оно. Оноооо. Теперь уже. Да. Хоть убейте, хоть режьте
меня, хоть пустите на запдетали для пластических операций. Хо. Ро. Шо!
Я ложусь на пол и с удовлетворением замечаю, что состояние "Будда",
которое было уже готово сойти на нет, снова входит в норму. Господи,
Господи, Господиии... Какой же ты милостивый и всемогущий. Увидь меня - я
приближаюсь к тебе в своем смиренном миролюбии. Госссподи, какой же ты
кайфовый, обалденный ты наш пастырь, а мы твои фиговенькие марионеточки,
такие хреновенькие пешечки... Е2 - Е4, аминь. Интересная комбинация, вы не
находите, Ваше Высокопреосвященство? Верховный Иерарх Сущего, Пресвятейшие
Небожители Наивысшего Уровня и прочая камарилья тонкой субстанции! Ваш
ход, господа. Ого. Ого-го! С А-2 прямо в зону Юпитера? Ну все, всем
шандец... А я, с Вашего милостивого позволения, белым офицером на белом
коне под хвост черной королеве, ага, да, пускай нагибается, сука... да,
конем... конякой шелудивой... офицер наблюдает... Боже... Аллилуйя! Всем
крышка небесная!
Предметы становятся объемнее в форме, растояния сокращаются. Время
нагромождается на пространство и становится осязаемым. Воздух становится
слишком твердым, чтобы им можно было дышать. Зачем нафиг дышать? Дышать
лень. Жить лень. Я - абсолютен. Может, на улице воздух пожиже? Я
концентрируюсь на том, чтобы сделать усилие. Затем я делаю это усилие и
перетекаю из кухни в прихожую. Слышен звук струящейся воды. Вы слышите
звук струящейся воды? Так струйно, так водно...
Я перемещаюсь из прихожей на холодный бетон. На бетонный холод. Затем
стекаю вниз по ступенькам, вот так: шшшшшшшшшшшшшшш... Вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз, вниз,
вниз, вниз, вниз и вон, во двор.


Явление второе