"Владимир Максимов. После немоты " - читать интересную книгу автора

собой преследование?
- Отправление религиозных обрядов и религиозной пропаганды по
существующему закону допускается лишь в пределах церковной ограды, в храмах,
зарегистрированных комитетами по делам культов, но в то же время имена
людей, совершающих различные требы (крестины, венчание, отпевание) в
обязательном порядке регистрируются, со всеми вытекающими отсюда
общественными последствиями. Что же касается так называемой "катакомбной
церкви", не признающей власти Московской Патриархии и отправляющей свои
службы в условиях подполья, то о ее жертвах и мучениках с достаточной
полнотой и определенностью рассказано в изданных на Западе книгах Андрея
Синявского, Анатолия Марченко, Эдуарда Кузнецова, Анатолия
Краснова-Левитина. Поэтому молчаливая позиция, занятая по отношению ко всему
этому Всемирным Советом Церквей в лучшем случае необъяснима, в худшем -
преступна.
7. Ваше личное отношение к Богу?
- В своей повседневной жизни я исповедую бессмертный завет святого
Сирина: "Не взывай к справедливости Господа. Если бы Он был справедлив, ты
был бы уже наказан". И Паскаль: "Спасибо тебе, Боже, даже за болезнь,
которую Ты мне ниспослал!" Аминь.
Москва, 19 сентября 1973 г.

ОТВЕТ ПРОФЕССОРУ МУЗАФАРОВУ

Письмо татарскому другу

Ваше письмо от 22.10.73, адресованное деятелям науки, искусства и
литературы, произвело на меня огромное впечатление. Пожалуй, впервые я
представил себе подлинные размеры трагедии крымско-татарского народа. Именно
поэтому я не могу рассматривать Вашу судьбу в отрыве от судьбы всей
национальности в целом, ибо гонения, которым Вы подвергаетесь, являются
следствием ее общей дискриминации. Надеюсь, что Вы согласитесь со мной, что
было бы непростительным донкихотством распыляться сейчас на бессмысленную
перепалку с бюрократической шушерой из различных кадровых отделов вместо
того, чтобы сосредоточить внимание общественности вокруг принципиального и
окончательного самоопределения Вашего народа.
В связи с этим, мне хотелось бы сказать несколько слов о позиции,
занятой по этому вопросу частью западной интеллигенции, в особенности так
называемой "левой". Диву даешься, как мгновенно и болезненно реагирует она
на любое нарушение прав человека в Мозамбике, Южно-Американском Союзе, Чили,
Северной Родезии, но как глухо и двусмысленно звучат ее голоса, когда речь
заходит о беззакониях восточнее Эльбы или южнее Амура. Слушая порою
широковещательные заявления некоторых деятелей, нормальному человеку бывает
трудно понять, почему военная диктатура в Ираке - это хорошо, а военная
диктатура в Греции - это плохо, почему расистский режим Яна Смита - это
гадко, а расистский режим генерала Амина в Уганде, с его откровенными
прогитлеровскими симпатиями, - это справедливо, почему, наконец, апартеид
коренного населения, проводимый Форстером, - это преступление, а многолетняя
депортация крымских татар - лишь досадная издержка прогресса, о которой не
принято говорить вслух. Нелегко даже определить, чего здесь больше -
глупости или злонамеренного лукавства.