"Карл Май. Сокровище серебряного озера ("Виннету") " - читать интересную книгу автора

день этот запомню на всю жизнь.
Выражение лица и тон произнесенной фразы говорили о том, что слова
действительно шли от сердца. Олд Файерхэнд протянул руку и спросил:
- Сколько вы намерены плыть на судне?
- На этом пароходе? Только до Форт-Гибсона.
- Это, однако, довольно далеко!
- О! Потом я поплыву на челноке еще дальше. Я боюсь, что вы, известный
человек, приняли меня за труса, когда я выпил вместе с этим "полковником"...
- Отнюдь! Могу вас лишь похвалить за благоразумие. Но за то, что он
ударил индейца, я вынужден был преподать ему урок.
- Надеюсь, он пошел на пользу! Впрочем, если вы ему серьезно повредили
палец, его карьера как вестмена закончена. Однако, по поводу старого индейца
я уж и не знаю, что думать.
- Почему?
- Он повел себя как самый настоящий трус, хотя, когда взревела пантера,
ни один мускул не дрогнул на его лице. Этого я что-то никак не могу взять в
толк.
- Я внесу ясность. Разобраться в этом не составит большого труда.
- Так вы знаете старика-индейца?
- Никогда прежде не видел, но многое слышал.
- Я тоже слышал, как он назвал свое имя, но это было такое слово - язык
сломаешь!
- Это язык его отцов. Он использовал его, чтобы этот Полковник не
догадался, с кем имеет дело. Его имя Нинтропан-Хауей, Большой Медведь, а его
сына зовут Нинтропан-Хомош, что означает Маленький Медведь.
- Разве это возможно? Конечно же, я слышал о них, и не раз! Индейцы
племени тонкава вымерли, и только два Нинтропана, унаследовавшие от предков
воинственный дух, скитаются по горам и прериям.
- Да, они оба смелые парни. Теперь, пожалуй, вы не будете думать, что
они струсили.
- Любой другой индеец убил бы наглеца на месте!
- Возможно. А вы разве не видели, что сын держал под покрывалом нож или
томагавк? Только хладнокровное лицо отца заставило его охладить пыл. Могу
вас уверить, что нам, белым, понадобится в три раза больше времени там, где
индейцу нужна лишь секунда. С той минуты, когда негодяй ударил старика по
лицу, его смерть неотвратима так же, как и их месть. Кстати, когда вы
называли свое имя Полковнику, мне показалось, что оно немецкое. Выходит, мы
земляки?
- Как, сэр? Вы тоже немец? - удивленно воскликнул Гроссер.
- Конечно. Моя фамилия Винтер. Мне тоже предстоит проделать на пароходе
немалый путь, и у нас еще не раз появится возможность побеседовать.
- Если вы до этого снизойдете, то окажете мне великую честь.
- Не надо комплиментов. Я лишь вестмен, не более.
- Да, но любой генерал, в конце концов, тоже не больше чем новобранец,
то есть - солдат.
- Если вы и себя причисляете к новобранцам, значит, на Западе вы совсем
недавно?
- Нет, - уклончиво ответил бородач, - я тут несколько дольше. Меня
зовут Томас Гроссер. Настоящие имена здесь не в ходу, из Томаса получился
Том, а благодаря густой бороде родилось прозвище Черный Том.