"Карл Май. По дикому Курдистану" - читать интересную книгу автора

Этот добрый и честный командующий арнаутов проникся, очевидно, большой
симпатией к моему бакшишу. Но все же его предупредительность была мне весьма
приятна и весьма своевременна. Мы спешились перед домом и вошли в него. В
прихожей скрючилась старуха, она чистила лук, подбирая и жуя при этом
падающие на пол кусочки. По ее виду я решил, что она прабабушка мутеселлима.
- Послушай, моя сладкая Мерсина, я привел мужчин, - почтительно
заговорил с нею ага.
Из-за слез она нас совершенно не видела; к тому же она протерла
"луковыми" руками глаза, и слезы посыпались еще больше.
- Мужчин? - переспросила она голосом, приглушенно исходящим из ее
беззубого рта, как стуки полтергейста.
- Да, эти мужчины будут жить в доме...
Она с необычайной быстротой отбросила от себя лук и вскочила с пола.
- Жить? Здесь, в этом доме? Да в своем ли ты уме, Селим-ага?
- Да, моя милая Мерсина, они будут жить в этом доме, а ты будешь
хозяйкой и будешь их обслуживать.
- Хозяйкой? Обслуживать? Аллах керим! Ты действительно сошел с ума!
Разве я и так не работаю день и ночь, чтобы справиться лишь с одним тобой!
Гони их прочь, немедленно! Я приказываю тебе!
По лицу аги было видно, что он немного смутился. Сладкая и милая
Мерсина, похоже, держала все в доме в своих руках. И еще как!
- Тебе не придется больше работать день и ночь. Я найму им служанку.
- Служанку? - переспросила она.
Ее голос не был больше приглушенным, наоборот, стал визгливым и
срывающимся, как будто ротик милой голубицы обернулся "клювом кларнета".
- Служанку? Небось молодую и симпатичную, э-э?
- Это зависит от мужчин, Мерсина.
Она уперла руки в бедра, что на Востоке имеет то же значение, что и на
Западе, и глубоко вздохнула.
- От этих мужчин? Я все здесь решаю! Я приказываю! Здесь только я
госпожа! Я здесь определяю, что будет и что не будет. И я приказываю тебе
гнать прочь этих мужчин. Ты слышишь, Селим-ага? Прочь, и немедленно!
- Но это ведь совсем не мужчины, моя единственная Мерсина!
Мерсина, что по-арабски означает "миртовое дерево", снова протерла
глаза и внимательно на нас посмотрела. Я же был несколько удивлен таким
заявлением аги. Кем же, собственно, мы были, как не мужчинами?
- Нет, - повторил он, - это не мужчины, это эфенди, большие эфенди, они
находятся под защитой падишаха.
- Какое мне дело до твоего падишаха! Здесь я падишахиня, султанша
Валиде, и что я скажу, то и будет!
- Да послушай же! Они дадут очень хороший бакшиш.
Слово "бакшиш" на Востоке обладает чудесным действием. В данном случае
это слово стало для нас спасительным. Мирта опустила руки, мягко улыбнулась,
правда, улыбка эта немедленно сменилась издевательской усмешкой, и
повернулась к мистеру Давиду Линдсею.
- Большой бакшиш? Это так?
Линдсей замотал головой и показал на меня.
- Что с ним? - спросила она меня, показывая на англичанина. - Он что,
ненормальный?
- Нет, - ответил я ей. - Позволь нам, о душа этого дома, рассказать,