"Владимир Маяковский. Очерки (1927)" - читать интересную книгу автора

Я был приглашен. Я был почти их гостем.
Утром пришел ко мне Гетель - председатель клуба.
Человек простой, умный и смотрящий в корень. Вопросы только о
заработках, о профессиональной защите советского писателя, о возможных
формах связи. Гетель увел меня на официальный завтрак с узким правлением -
маститых этак шесть-семь.
Разговор вертелся вокруг способов получения авторских гонораров за
переводимые Советским Союзом, хотя бы и с кроющими примечаниями, вещи.
Малость писателей завтракающих при большом количестве членов объясняется,
должно быть, дороговизной завтраков и боязнью, как бы из-за меня чего не
вышло, а им чего не попало.
Общие выводы.
По отношению к нам писатели делятся на три группы: обосновавшиеся и
признанные своей буржуазной страной, которые и не оборачиваются на наше имя,
или вполне хладнокровны, или клевещут. Центр - это те, степень сочувствия
которых измеряется шансами на литературную конвенцию и связанною с ней
возможностью получить за переводы. Последние, это первые для нас,- это
рабочие писатели и лефы всех стран, связь которых с нами - это связь разных
отрядов одной и той же армии - атакующей старье, разные отряды одного
революционного рабочего человечества.
[1927]

НЕМНОГО О ЧЕХЕ

Сейчас я проехал. Польшей, Чехословакией, Германией, Францией. Богатые
этих стран чрезвычайно различны: поляк - худ, щеголеват, старается
притвориться парижанином; немец - толст и безвкусен; чех - смахивает на
нашего спеца; француз - скромен и прост, ни по костюму, ни по объему его
живота не узнаешь о количестве его франков.
Вид работающего пролетария одинаков: одни и те же синие блузы и на
чешском металлисте, и на железнодорожнике Бельгии, и на водниках Эльбы. В
Льеже отправлялся куда-то вагон дорожных рабочих, и они с энтузиазмом
свистели нашему курьерскому поезду. На одном из маленьких канальчиков я
видел даже совсем репинскую картину: две бабы тащили лямками небольшую
баржу - своеобразные бурлачки. Крестьянку Польши под микроскопом не отличишь
от белорусских баб. Я видел их работающими и на польской части Белоруссии и
на советской. Только проволочные заграждения границы отделяют их.
В Праге я пошел на один из огромнейших заводов в Средней Европе -
акционерное общество чешско-моравска - "Кольбен". Это две группы заводов -
электрические и механические. Строят паровозы, автомобили ("Прага"),
прожекторы для румынской армии и т. д.
Хожу по механическим. Рабочих человек восемьсот. Нагрузка слабая,- им
пока не надо паровозов. Ремонтируются мелкие военные тракторы, перевозившие
пушки, теперь продаваемые крестьянам. Бока тракторов еще пестрят военной
маскировкой. В полную нагрузку работают только автомобильные мастерские.
Вырабатывают тысячи три машин. Это, конечно, не Форд. Работают с прохладцей.
Места - хоть завались.
- Вот этот рабочий,- указывает с гордостью инженер на старика,- только
что у меня автомобиль купил. Дочке в Румынию в приданое посылает.
- Сколько же у вас зарабатывают?