"Владимир Маяковский. Автобиография" - читать интересную книгу автора

Ларионов, Машков. Ревинстинктом стал за выгоняемых.

ДАВИД БУРЛЮК
В училище появился Бурлюк. Вид наглый. Лорнетка. Сюртук.Ходит напевая. Я
стал задирать. Почти задрались.

В КУРИЛКЕ
Благородное собрание. Концерт. Рахманинов. Остров мертвых. Бежал от
невыносимой мелодизированной скуки. Через минуту и Бурлюк. Расхохотались
друг в друга. Вышли шляться вместе.

ПАМЯТНЕЙШАЯ НОЧЬ
Разговор. От скуки рахманиновской перешли на училищную, от училищной - на
всю классическую скуку. У Давида - гнев обогнавшего современников мастера,
у меня - пафос социалиста, знающего неизбежность крушения старья. Родился
российский футуризм.

СЛЕДУЮЩАЯ
Днем у меня вышло стихотворение. Вернее - куски. Плохие. Нигде не
напечатаны. Ночь. Сретенский бульвар. Читаю строки Бурлюку. Прибавляю -
это один мой знакомый. Давид остановился. Осмотрел меня. Рявкнул: "Да это
же ж вы сами написали! Да вы же ж гениальный поэт!" Применение ко мне
такого грандиозного и незаслуженного эпитета обрадовало меня. Я весь ушел
в стихи. В этот вечер совершенно неожиданно я стал поэтом.

БУРЛЮЧЬЕ ЧУДАЧЕСТВО
Уже утром Бурлюк, знакомя меня с кем-то, басил: "Не знаете? Мой гениальный
друг. Знаменитый поэт Маяковский". Толкаю. Но Бурлюк непреклонен. Еще и
рычал на меня, отойдя: "Теперь пишите. А то вы меня ставите в глупейшее
положение".

ТАК ЕЖЕДНЕВНО
Пришлось писать. Я и написал первое (первое профессиональное, печатаемое)
- "Багровый и белый" и другие.

ПРЕКРАСНЫЙ БУРЛЮК
Всегдашней любовью думаю о Давиде. Прекрасный друг. Мой действительный
учитель. Бурлюк сделал меня поэтом. Читал мне французов и немцев. Всовывал
книги. Ходил и говорил без конца. Не отпускал ни на щаг. Выдавал ежедневно
50 копеек. Чтоб писать не голодая. На Рождество завез к себе в Новую
Маячку. Привез "Порт" и другое.

"ПОЩЕЧИНА"
Из Маячки вернулись. Если с неотчетливыми взглядами, то с отточенными
темпераментами. В Москве Хлебников. Его тихая гениальность тогда была для
меня совершенно затемнена бурлящим Давидом. Здесь же вился футуристический
иезуит слова - Крученых. После нескольких ночей лирики родили совместный
манифест. Давид собирал, переписывал, вдвоем дали имя и выпустили
"Пощечину общественному вкусу".