"Евгений Майбурд. Из книги Тайна стоимости Карла Маркса (журнальный вариант) " - читать интересную книгу автора

марксовым "Разоблачениям о Кельнском процессе коммунистов", где
"разоблачается" больше всего группа Виллиха-Шаппера. Не пришлось Марксу
также навестить своих друзей в тюрьме - хотя бы ради того, чтобы выяснить
условия заключения. Вдобавок мы сомневаемся и в том, чтобы он имел желание
лично освидетельствовать освободившегося Бюргерса, дабы установить, что он -
обычный симулянт [в 1861 г., во время первой, после амнистии, своей поездки
в Германию Маркс побывал в Кельне и повидался со многими старыми знакомыми,
но "к дураку Бюргерсу не зашел" (30:134)]. Однако теперь любой из наших
читателей должен плюнуть в лицо тому, кто осмелится заявить, будто вождь
пролетариата Карл Маркс преувеличивал значение болезней в жизни настоящего
революционера. Болезнь на поверку может оказаться и "удобным ложным
предлогом" чего-то не делать.
[Правда, Г. Бюргерс после освобождения отошел от Маркса и высказывался
иногда, что Маркс завлек его на ложный путь коммунизма (31:417). В связи с
этим Маркс называл его ренегатом. А про ренегатов, как известно, можно
говорить все, что считаешь нужным, не заботясь о фактах.]
Другой пример отношения Маркса к болезням:

"Пипер, который был выписан из больницы здоровым, теперь из
Богнора снова попал в немецкую больницу. На этот раз его лечат голодом. Так
ему и надо!" (29:319)

Вильгельм Гlипер состоял в Союзе коммунистов, после раскола - в группе
Маркса, затем жил у него в доме, исполняя функции секретаря, но в середине
50-х не вынес такой жизни и ушел, найдя себе место учителя. Стало быть, еще
один "ренегат", поэтому - злорадство. Как можно судить по словам Маркса, с
его точки зрения, лечение голодом было тяжким наказанием.
Другое дело, верный друг и соратник, финансист-содержатель,
стратегический единомышленник, короче - Фридрих Энгельс. Ведь могло же и с
Энгельсом что-то случиться! Что это у нас все Маркс да Маркс?
Как это ни удивительно, мы должны признать, что Энгельс почти не
болел - почти ничем и почти никогда. По крайней мере, если судить по его
письмам к Марксу. Ему и не следовало болеть. Не его функция. Пожаловался он
как-то раз другу:

"В воскресенье во время еды у меня лопнул маленький кровеносный
сосуд в соединительной оболочке левого глаза, и с тех пор глаз очень
чувствителен, так что я теперь совершенно не могу писать при искусственном
свете; думаю, однако, что скоро все пройдет" (32:99).

Письмо это всего в 10 строк, причем "в первых строках" сообщается о
посылке двух пятифунтовых банкнот. Маркс вовсе не отреагировал, даже
получение денег не подтвердил, вменив это тринадцатилетней дочери. Через
неделю Фред снова пишет, направляя другу еще 25 фунтов, чтобы девочки Маркс
могли поехать на море (32:99). На сей раз Мавр отвечает сам, сообщая о
разных разностях, а в конце:

"Как вы переносите такую жару? Я теряю при этом всякую способность
думать..." (32:101)