"Кейси Майклз. Ожидая тебя " - читать интересную книгу автора

- К черту женщин, Колтрейн! - Зычный голос Граймза перекрыл выкрики и
смех наблюдавших за сварой мужчин. - И тебя к черту! Ты обещал нам настоящее
развлечение. Тех двух ирландцев помнишь? Где эти трагики, а, Колтрейн? Зови
их сюда, пусть выступают. Можно даже не двоих, а одного - того толстого. -
Он поднял пистолет. - Будь я проклят, если не попаду в него с первого раза.
Актеры прятались за большим креслом.
- Ты слышал, что он сказал, Клэнси? - спросил толстый коротышка,
безуспешно стараясь втянуть свой огромный живот. - Ты говорил, что мы
приехали сюда работать, неделю играть Шекспира за теплую постель, сносную
еду и хорошие деньги. Всем счастливого Рождества! А что получается? Они
стреляют из пистолетов, а мне уготована роль живой мишени! - Клэнси
освободился из крепко державших его рук Клуни. - Подзаборники! Болтливые
ничтожества! - бормотал он, выглядывая из-за кресла и рассматривая гостей.
Лотта и рыжеволосая катались по полу в разорванных платьях. - Ну и ну! -
воскликнул Клэнси, быстро прячась обратно за кресло. - Мне сорок три,
Клуни, - сказал он, доставая из кармана платок и вытирая им мокрый лоб, - но
я никогда такого не видел. Ничего не поделаешь, старик, придется уползать
отсюда на коленях. И не говори мне, из-за кого мы здесь оказались, потому
что я и слышать об этом не хочу. Ты меня понял?
Клуни кивнул. Он прекрасно все понимал. Это было унизительно -
растрачивать свой талант на пьяниц и гулящих женщин. Но и подыхать в канаве
тоже унизительно.
У актеров из бродячей труппы, играющей пьесы Шекспира, четыре месяца не
было постоянной работы, когда Август Колтрейн нашел их в Лондоне и, хорошо
заплатив, велел приехать к нему в поместье в Линкольншир. Клэнси согласился
занимать гостей на рождественской вечеринке в доме Колтрейна, потому что это
было все же лучше, чем остаться на Рождество без крова и пищи.
На самом деле их место в Лондоне - вот где их место. Но видно, не
судьба. Вместо Лондона они вот уже четверть века скитаются по Англии и
Ирландии в своей повозке, которую последние десять лет тянет их дорогая
ослица по кличке Порция. Они ездят из деревни в деревню, произнося слова
бессмертного Барда перед фермерами и торговцами, ночуют на сеновалах или в
своей повозке, мечтая о том, что когда-нибудь возвратятся на лондонские
подмостки.
И хотя им не раз приходилось уворачиваться от яблок и прочих фруктов,
которыми их забрасывали зрители, но никогда еще в них не стреляли. Нынешняя
ситуация заставляла крепко задуматься о своей профессии. Придется
побеседовать об этом с Клэнси, подумал Клуни. Если им, конечно, удастся
выбраться живыми из большой гостиной.
- Этот дом очень большой, Клуни, - шепнул Клэнси. - Спрячемся до утра в
какой-нибудь комнате, а потом решим, что делать дальше. Утро вечера
мудренее, говаривала моя мать. Святая была женщина. Давай ползи за мной.
Клуни смотрел, как худой - кожа да кости - Клэнси встал на четвереньки
и пополз в сторону двери, ведущей, как он думал, в большую столовую. Чуть ли
не упираясь головой в зад Клэнси, зажмурившись и ухватившись руками за его
щиколотки, Клуни старательно полз за товарищем по несчастью.
Они почти достигли цели. Рука Клэнси уже лежала на ручке двери в
столовую, когда их увидел Август Колтрейн и выстрелил в дверь прямо над
ручкой.
- Видишь, как надо, Грайми, - самодовольно произнес хозяин поместья, а