"Мэри Макбрайд. Струны сердца " - читать интересную книгу автора

Тут Гидеон хлопнул по крупу Нарцисса так, что тот взвился и пустился
вскачь. Только когда они отъехали на достаточное расстояние от костра и их
не могли услышать, Хани поинтересовалась:
- Что он имел в виду? За что благодарит моего отца?
- Возможно, - пожал плечами Гидеон, - это один из способов выразить
свое восхищение твоей внешностью, ясноглазая.
- Хоть он и невежа, но толк в женской красоте знает. - Гидеон
подмигнул.
Хани фыркнула. Конечно же, Гидеон лжет, но сейчас она была не в
настроении выяснять правду - окончательно проснувшись, наслаждалась
прекрасным солнечным утром. Еще будет время расспросить Гидеона, что
означало странное замечание Дуайта.
Сейчас ей хотелось обсудить с ним кое-что другое.
- Послушай, Гидеон, - сказала она как можно более беззаботно, - что
произойдет, если ты вернешь все деньги?
- Ну, - рассмеялся он, обернувшись, - с полдюжины банкиров бросятся
пожимать мне руку и восхитятся тем, каким я оказался замечательным парнем.
Девушка нахмурилась. Вовсе не обязательно быть таким развязным.
- Я серьезно, - настаивала Хани. -Что произойдет? Тебя все равно
посадят?
- Да нет. - Гидеон повернулся в седле лицом к ней. Он уже не смеялся, а
был, как никогда, мрачен. - В тюрьму я больше не вернусь, Эд.
- Но что, если...
- Ни-ког-да.
Гидеон пришпорил коня и умчался, так что Хани пришлось подстегнуть
Нарцисса, чтобы догнать его. Всего пять минут назад Гидеон казался
раскованным и веселым, а теперь так напрягся, что мускулы на спине отчетливо
проступили под рубашкой. Ей захотелось провести ладонями по этой спине,
снять напряжение. Если бы он поговорил с ней, рассказал о том, каково ему
пришлось в тюрьме, если бы извлек на свет Божий все призраки, все страхи,
ему бы сразу полегчало.
Догнав его, она попросила:
- Расскажи мне о тюрьме. Я не представляю себе, что такое
камера-одиночка.
- И дай тебе Бог никогда этого не знать, ясноглазая. Тюрьма есть
тюрьма, и она ломает людей, опустошает их.
- Значит, с тобой плохо обращались? - полюбопытствовала она.
- Хуже, чем с собакой. Мы с надзирателем не сошлись характерами, и он
все время вымещал на мне ненависть к моим кузенам.
- Какая жестокость! Это несправедливо.
- Возможно. Но считается, что тюрьма должна сломить человека, а не
исправить его.
- Тебя они не смогли сломить.
- Не смогли, - эхом отозвался он, а потом тихо добавил: - Но они очень
старались. Откровенно говоря, мне неохота об этом вспоминать, Эд.
- Прошу тебя, - попросила Хани. -Мне хочется получше тебя узнать,
Гидеон.
- Я хочу знать о тебе всё.
- Всё? - Он рассмеялся. - Не такой уж я интересный, поверь. Просто один
из бандитов приграничной полосы, с которым война сыграла злую шутку. Не будь