"Энн Маккефри. Песни Перна ("Всадники Перна" #4)" - читать интересную книгу автора

Внезапно старик пришел в себя и, уставив на девочку требовательный
взгляд, стал ее допрашивать:
- Что за переполох вокруг, а, малышка? Богатый улов? Или, может,
свадебка? Из-за чего весь сыр-бор?
- Все ждут нового арфиста, дядюшка.
- Опять нового? - возмутился старик. - Да, арфисты пошли совсем не те.
Вот, помню, прежде, когда я правил Полукруглым, был у нас один арфист...
В наступившей тишине его голос прозвучал неожиданно громко.
- Менолли! - тихо, но с явной угрозой произнесла мать.
Девочка порылась в кармане юбки, нащупала два сладких шарика и сунула
их дядюшке в рот. Поток его красноречия мгновенно иссяк, встретив на своем
пути два посторонних круглых предмета. Старик принялся жевать, что-то
довольно шамкая себе под нос.
Разнесли закуски, и все сели, так что Менолли удалось лишь мельком
увидеть прибывших. Это и вправду оказался новый арфист. Она услышала его
имя прежде, чем разглядела лицо - Эльгион, арфист Эльгион. Говорят, он
молод и хорош собой. Он привез две гитары, две деревянных свирели и три
барабана - каждый инструмент упрятан в отдельный кожаный футляр. Еще
говорили, что он натерпелся от морской болезни, когда плыли через Керунский
залив, и теперь не может отдать должное обильному ужину, который хозяева
закатили в его честь. С ним прибыл мастер из Кузнечного цеха - нужно
сделать металлическую оснастку для нового корабля да еще кое-какую починку,
оказавшуюся не по плечу здешнему кузнецу. И еще говорят, что айгенцы
просили прислать с обратным рейсом побольше соленой или копченой рыбы.
Со своего места рядом с дядюшкой Менолли могла видеть разве что
затылки сидящих за главным столом да изредка профиль одного из гостей. Что
за наказание! А еще хуже - сам дядюшка и прочие престарелые родственники,
чей преклонный возраст давал им право на теплое местечко у самого очага.
Тетушки по обыкновению начали препираться из-за лакомого куска рыбы. Тогда
дядюшка решил призвать их к порядку, да только оказалось, что рот у него
набит, и он поперхнулся. Тут тетушки набросились на Менолли: так, чего
доброго, старику и задохнуться недолго. Они подняли такой гвалт, что
Менолли совсем ничего не слышала. Она старалась утешить себя тем, что ей,
может быть, все-таки удастся послушать пение арфиста, - ведь он наверняка
будет петь, когда наконец закончится этот нестерпимо долгий ужин. Но рядом
с очагом было так жарко, что от дядюшки пахло еще хуже, чем всегда, к тому
же за день она ужасно устала...
От полузабытья ее пробудил тяжелый топот десятков сапог. Окончательно
проснувшись, девочка увидела, как из-за главного стола поднимается высокий
молодой арфист. Держа гитару наготове, он принял непринужденную позу,
поставив ногу на каменную скамью.
- Так вы уверены, что зал не качается? - спросил он, взяв несколько
аккордов, чтобы послушать, как настроен инструмент. Его поспешили
успокоить: вот уже сколько Оборотов зал стоит, как скала, и никто не
слыхивал, чтобы он хоть раз покачнулся. Но арфист сделал вид, что не
поверил и, чуть подтянув седьмую струну, - к огромному облегчению Менолли -
ударил по струнам, да так, что гитара застонала, будто бедолага, страдающий
от морской болезни.
По залу прокатился смешок. Менолли вытянула шею, чтобы увидеть, как
воспринял подобную выходку отец, - Морской правитель не очень-то понимал