"Роберт Мак-Каммон. Мое" - читать интересную книгу автора

заставляет не правильное казаться правильным.
Она положила письма на столик рядом с чековой книжкой.
По почте вчера пришла упаковка из четырех книг, посланных Мэттом
Кантнером из "Конститьюшн". Предполагалось, что Лаура прочтет их и напишет
обозрение для отдела искусства и отдыха на следующий месяц или около того.
Она вчера их уже проглядела, когда сидела у камина и на улице шел дождь.
Новый роман Энтони Берджесса, документальная книга о Центральной Америке,
роман о Голливуде под названием "Адрес", а четвертая книга - тоже не
художественная - мгновенно привлекла ее внимание. Эту книгу с закладкой и
взяла сейчас Лаура.
Это была тонкая книжечка, всего сто семьдесят восемь страниц, не
очень хорошо изданная. Обложка уже покоробилась, бумага была плохого
качества. Хотя датой выпуска был обозначен 1989 год, книга имела слабый
заплесневелый запах. Издательство называлось "Маунтинтоп пресс" и
располагалось в Чаттануге, штат Теннесси. Книга была написана Марком
Треггсом и называлась "Сожги эту книгу". Фотографии автора на задней
стороне обложки не было, было только объявление, что скоро выйдет еще одна
книга Марка Треггса о съедобных грибах и полевых цветах.
Проглядывая "Сожги эту книгу", Лаура вновь испытала то чувство,
которое всплыло у нее в рыбном ресторане. Марк Треггс, как говорила
краткая аннотация, был студентом в Беркли в 1964 году и жил на Хейт-Эшбери
в Сан-Франциско во время эры любовных посиделок, длинных волос, свободного
хождения ЛСД, хепенингов и столкновений с полицией в Пиплз-парке. Он с
жаром писал о коммунах, ночлежках, окутанных дымом марихуаны, где
обсуждение стихов Аллена Гинсберга и теорий маоизма перемежалось
философскими размышлениями о Боге и Природе. Он говорил о сожжении
призывных повесток и массовых маршах против Вьетнамской войны. Когда он
описывал вонь и жжение слезоточивого газа, у Лауры даже глаза слезились и
в горле скребло. Описываемое им время, когда поставившие себя вне закона
коммуны бились за общее дело мира, казалось романтичным и безвозвратно
ушедшим. Но Лаура, оглядываясь назад, видела, что борьбы за власть между
различными фракциями бунтовщиков было не меньше, чем между протестующими и
благополучным обществом. В ретроспективе эта эра была не столь романтична,
сколь трагична. Лаура думала о ней, как о последнем вопле цивилизации
перед наступлением Темных Веков.
Марк Треггс говорил об Эби Хоффмане, Си-Ди-Эс, Алтамонте, движении
цветов, чикагской семерке, Чарльзе Мэнсоне и "Белом альбоме", "Черных
Пантерах" и конце Вьетнамской войны. Чем дальше, тем путанее и
беспорядочнее становился его стиль, словно у него кончался пар, и голос
его дрожал, как дрожали голоса поколения любви. Где-то в середине он
призывал к организации бездомных и восстанию против власти большого
бизнеса и Пентагона. Символ Соединенных Штатов - больше не американский
флаг, говорил он, это знак доллара на фоне поля могильных крестов. Он
защищал демонстрации против компаний кредитных карт и телепроповедников.
По мнению Треггса, они были помощниками в оболванивании Америки;
Лаура закрыла "Сожги эту книгу" и отложила в сторону. Кто-нибудь,
быть может, купится на название, но скорее всего эта книга обречена
плесневеть в запущенных книжных лавчонках, которые содержат реликтовые
хиппи. Она никогда прежде не слышала о "Маунтинтоп пресс", и по виду
выпушенной книги было ясно, что это мелкое местное предприятие почти с