"Кит МакКарти. Пир плоти " - читать интересную книгу автора

произошло с Айзенменгером в течение тех нескольких минут, когда тому
неожиданно пришлось взглянуть на вещи под совершенно новым для него углом
зрения. Он видел, какое замешательство появилось тогда в глазах
Айзенменгера, и потребовалось несколько месяцев, чтобы оно рассеялось.
А теперь это.
Он долго и пристально смотрел на Айзенменгера, пока Локвуд общался с
корзиной, используя ее для непредвиденных отходов. Джонсон попытался было
вызвать у Айзенменгера улыбку или хоть какой-нибудь отклик, но тот лишь
хмурился и кривил рот. Было ясно: он хочет, чтобы его оставили в покое. Его
голубые глаза все видели, все замечали, но не останавливались ни на ком; его
губы были слегка поджаты, словно их хозяин был чем-то недоволен. Насколько
Джонсон мог судить, волосы Айзенменгера не поредели с момента их последней
встречи, но теперь они были очень коротко острижены, что делало их
обладателя похожим на кающегося грешника.
Локвуд приподнял было голову, чтобы глотнуть немного воздуха, но,
очевидно, ему на глаза попалась свисавшая петля кишечника, и полицейский
опять склонился над корзиной.
- Значит, здесь были только вы с этим мальчиком? Больше об этом никому
не известно?
Айзенменгер покачал головой.
- Вы ее знаете?
Айзенменгер помедлил, прежде чем ответить:
- Не могу сказать точно. Может, знаю, а может, и нет.
У Джонсона мелькнуло подозрение, что Айзенменгер просто не хочет
говорить ему всей правды, но если это действительно было так, то он вышел из
положения очень корректно.
- Сколько выходов из здания?
- Три. Главный - со школьного двора, второй, через который вы вошли, -
с улицы, и третий - из отдела патологии.
- Они все заперты?
- Должны быть.
- Лучше убедиться в этом. - Джонсон снова взглянул на Локвуда. - Когда
будешь в состоянии, проверь, все ли двери заперты.
Локвуд с раскрасневшимся лицом все еще топтался возле корзины. Вместо
ответа он лишь сердито кивнул своему напарнику.
- Вы ничего здесь не трогали?
Айзенменгер слабо улыбнулся:
- Нет, я не трогал ничего.
С этого момента начался настоящий переполох. Атмосфера тишины и покоя,
приличествующая учебному заведению, была грубо нарушена; цитадель науки,
место для чтения и уединенных размышлений, претерпела грубое вторжение.
Джонсон то громко докладывал по рации начальству о том, что он обнаружил на
месте преступления, то связывался с коллегами, находившимися в другом месте.
После всех этих долгих переговоров он прошел с Айзенменгером к Либману.
- Как он? - спросил Джонсон. Айзенменгер пожал плечами:
- В шоке.
- Вам не кажется, что это все-таки слишком?
- Слишком?! - нахмурился Айзенменгер. - Честно говоря, не знаю. Я не
специалист, чтобы судить. Возможно, его реакция, в отличие от нашей, как раз
и есть самая что ни на есть естественная. Глядя на то, что проделали с этой