"Хорас Маккой. Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли " - читать интересную книгу автора

человеком может произойти нечто, о чем он думает, будто раньше с ним
подобного не бывало, нечто, казалось бы, совершенно новое, но это ошибка.
Достаточно увидеть, услышать или почувствовать это новое, и сразу же
становится ясно, что все это однажды уже случалось с ним. Когда "семерка"
схватила меня за локоть, пытаясь затащить под помост, я вспомнил, как
однажды другая девушка хотела того же. Было мне тогда лет тринадцать или
четырнадцать, девушке примерно столько же. Звали ее Мэйбл, и жила она в
соседнем доме. После школы мы вместе играли под большой верандой у них во
дворе, представляя себе, что подполье веранды - убежище, а мы - грабитель и
заложница. Позднее мы играли в папу и маму и представляли себе, что это наш
дом. Но в тот день, о котором идет речь, я стоял у веранды и вообще не думал
ни о Мэйбл, ни о чем таком и вдруг почувствовал, как кто-то тянет меня за
локоть. Я глянул вниз и увидел Мэйбл.
- Пошли, - сказала она.
Под сценой было темно хоть глаз коли, и когда я стоял на четвереньках,
пытаясь хоть немного сориентироваться, "семерка" обхватила меня за шею.
- Ну скорее, скорее... - прошептала она.
- Что тут происходит? - раздался мужской голос. Он был так близко, что
я ощутил на волосах его дыхание. - Кто там?
Теперь я узнал этот голос. Это был Рокки Граво. У меня заныло под
ложечкой. "Семерка" отпустила меня и выскочила наружу. Молча, боясь, что
Рокки узнает меня по голосу, я тоже быстро проскользнул под драпировкой.
"Семерка" уже удалялась, оглянувшись на меня через плечо. Лицо ее было белым
как мел. Ни она, ни я не сказали друг другу ни слова.
Мы выбрались на площадку и старались выглядеть как можно невиннее.
Буфетчица собирала в корзину пустые стаканчики из-под кофе. И тут я заметил,
что руки и весь костюм у меня в пыли. До начала следующего тура оставалось
еще несколько секунд, и я помчался в раздевалку привести себя хоть немного в
порядок. После этого мне стало значительно лучше.
"Парень, ты висел на волоске, - сказал я себе. - Больше ничего
подобного!"
Вернулся я на площадку, когда раздалась сирена и заиграл оркестр.
Впрочем, не слишком хорошо, хотя и лучше, чем радио, по крайней мере без
помех, комментариев и уговоров купить то или это. За время участия в
марафоне я наелся радио на всю оставшуюся жизнь.
Сейчас в доме через улицу тоже включено радио. Стоя в зале суда, я
совершенно отчетливо слышу: "Вам нужны деньги?.. У вас проблемы?.."
- Где ты был? - спросила Глория, обнимая меня.
- Не важно, - отмахнулся я. - Что если мы немного потанцуем?
- Не возражаю, - ответила она. Мы протанцевали по периметру площадки,
когда она остановилась. - Это уже больше напоминает работу.
Подняв руку, которой я держал ее за плечо, я заметил, что пальцы у меня
в пыли.
"Ну что за черт? - подумал я. - Ведь я только что мыл руки".
- Повернись, - сказал я Глории.
- В чем дело? - спросила она.
- Повернись, - повторил я.
Она не решалась, кусала губы, и тогда я зашел ей за спину. На Глории
была белая шерстяная юбка и тонкий белый свитерок, тоже шерстяной. Во всю
спину красовалось большое пятно пыли, и я знал, откуда эта пыль.