"Джек Макдевит. Звездный портал ("Координаты чудес")" - читать интересную книгу автора

("Шершень")] в Тихом океане и среди Королевских ВВС весной тысяча
девятьсот сорокового. Эта фамилия встречается даже в списках эскадрильи
Окольцованных Фуражек за 1918 год.
Но Макс оказался пресловутой ложкой дегтя - он не питал пристрастия к
армейской жизни и не горел желанием лезть под пули. Надо отдать должное
его отцу, полковнику ВВС США (в отставке) Максвеллу Е.Коллингвуду - тот
постарался не выдавать, как он разочарован в единственном сыне. Но скрыть
огорчение до конца все-таки не смог, и Максу не раз доводилось услышать,
как отец наедине с матерью высказывает сомнение в непогрешимости генетики.
Это сомнение укреплял тот факт, что юный Макс вообще должен был
получить двойную дозу наследственности - на свет его родила Молли Грегори,
в прошлом израильская вертолетчица, во время Шестидневной войны
заслужившая прозвище Молли Героиня, когда затеяла перестрелку с береговой
батареей во время операции по спасению подбитой канонерки.
Молли поощряла решение сына держаться подальше от армии, и он не мог не
замечать ее удовлетворения от того, что сын не собирается напрашиваться на
неприятности. Как ни странно, одобрение матери огорчало его. Но он умел
радоваться жизни, любил общество привлекательных женщин и получал
удовольствие, наблюдая метели или закаты. Жизнь дается лишь раз, и Макс не
собирался рисковать ее радостями ради чьих-нибудь извращенных
представлений о чувстве долга. Главная забота Макса - сам Макс.
Если у него и были какие-либо сомнения насчет собственного характера,
то все его подозрения с лихвой подтвердил инцидент в Форт-Коллинз,
свидетелем которого Макс стал в двадцать два года. Он работал гражданским
пилотом в "Уайлдкэт Эрлайнз", летая с грузами и пассажирами между Денвером
и Колорадо-Спрингс. Однажды холодным ноябрьским днем он осматривал свой
двухмоторный "Арапахо", стоя под крылом с блокнотом в руках, когда на
приземление пошел рейсовый двухмоторный бело-голубой "Боло"; Макс и сам не
знал, что привлекло его внимание, но он почему-то решил понаблюдать за
посадкой. Солнце стояло еще довольно высоко над горами. Самолет покатил по
посадочной полосе, и Макс разглядел лицо широко улыбавшейся девчушки с
каштановыми кудряшками в переднем правом иллюминаторе салона. Самолет уже
приближался к зданию аэровокзала, когда, выпустив тоненькую струйку
черного дыма, левый мотор запылал.
Ужаснувшись, Макс двинулся вперед. Должно быть, взорвался бензопровод,
потому что пламя с ревом пронеслось по крылу и охватило фюзеляж еще до
того, как пилот успел что-либо предпринять. Улыбающаяся девчушка даже
ничего не заметила.
Из здания выскочил кто-то в белой рубашке, с развевающимся галстуком и
во весь дух понесся к самолету. Но он был чересчур далеко. Огонь ревел уже
над топливными баками. Макс едва успел сделать пару шагов, когда понял,
что это бессмысленно, и остановился в ожидании взрыва, понимая, что все
уже слишком поздно, и почти желая, чтобы всепожирающая вспышка положила
этому конец.
Девчушка смотрела на него и теперь тоже заметила пламя. Выражение ее
лица изменилось, и она опять посмотрела на Макса.
Этот взгляд навсегда отпечатался в его памяти.
Потом человек с галстуком пронесся мимо Макса, громко шлепая подошвами
по бетону, и Макс крикнул ему вслед, что он погибнет. Но тот подлетел к
самолету, рывком распахнул дверь и скрылся внутри. Девочка все еще