"Росс Макдональд. Три дороги" - читать интересную книгу автора

- Теперь остается восемнадцать дней.
- Вы собираетесь провести их здесь?
- Думаю, что да. Вряд ли я найду лучшее место.
- Никаких родичей в родных местах?
- Никаких. Родители мои давно умерли. Большинство друзей живут в
Вашингтоне, но сейчас мне не очень хочется ехать туда.
Она совершенно бесстыдно уже начала строить планы. Не было никаких
особенных препятствий к тому, чтобы ей взять отпуск теперь же. Даже если она
продолжит работу и закончит переделку сценария, ее постановщик все равно
занят другими вещами и приступит к постановке по ее сценарию разве что через
много месяцев. Она и так уже почти решилась провести свой отпуск в
Ла-Джолле. Здесь лучше, чем где бы то ни было, суша и море дополняют друг
друга, как он выразился, и кажутся чем-то новым под солнцем.
Он приподнялся на локтях, чтобы посмотреть ей в лицо.
- Вы живете в Ла-Джолле?
- Нет, но этот месяц проведу здесь.
- Наверное, живете в Голливуде?
- Да, последние несколько лет.
- Я бы не подумал, что вы из Голливуда.
- Голливуд кишит необыкновенными людьми.
- Я не это имел в виду. Вас нельзя назвать необыкновенной.
Она улыбнулась, глядя на него.
- Мои дела идут неплохо.
- Знаю. Это видно по вашей одежде. Но существуют и другие варианты.
- Какие другие варианты? Кухня и дети?
- Может быть.
- Я это пробовала.
- Завести детей?
- Нет, не детей. Но я некоторое время была замужем. Довольно давно. И
без всякого успеха.
- Вот как! - воскликнул он.
Воспользовавшись благоприятным моментом, она продолжала:
- Я позволила себе пожить как принято, не скупясь на возвышенные мысли.
Зарабатывала на хлеб с маслом в детройтской газете "Фри пресс" и писала в
мелкие журналы ради интереса. Потом познакомилась с человеком, который
предложил устроить меня в Голливуд, и я позволила ему продать меня туда. Мне
надоело жить в однокомнатной квартире и до полуночи штопать свои чулки. А
теперь я их просто выбрасываю. И начала это делать еще до войны.
- Чулки или долларовые бумажки?
- Пятидолларовые.
После этих слов он на некоторое время замолчал.
- Думаю, вам не нравится, что я читаю вам мораль, - вымолвил он потом.
- Не особенно. Не понимаю, откуда у вас это. Уж не учились ли вы на
священника?
- Нет. - Но, к ее удивлению, он добавил: - Мой отец учился. Впрочем,
так и не закончил семинарию. Разочаровался в вере и стал профессором
философии, а не священником. Его религиозные убеждения переросли в страсть к
моральным ценностям. Он стал просто одержим вопросами морали, особенно после
смерти матери.
- Сколько вам было лет, когда она умерла? - У нее уже появился типичный