"Росс Макдональд. Дело Фергюсона" - читать интересную книгу автора

Старуха пожала плечами. Под порыжелой черной шалью это движение было
еле заметно. В дверях появилась молодая женщина с младенцем на руках. У нее
были глаза Мадонны и печальный рот - прекрасный, пока не раскрылся.
- Чего вам тут надо, мистер?
- Я ищу Секундину Донато. Вы ее знаете?
- Секундина моя сестра. Ее тут нет.
- Где она?
- Не знаю. Вы ее спросите. - Она посмотрела вниз, на безмолвную
старуху.
- Она не отвечает. Или она не понимает английского?
- Понимать-то понимает, но сегодня она молчит. Одного из ее мальчиков
вчера застрелили. Вы же сами знаете, мистер.
- Да. И мне надо поговорить с Секундиной о ее муже.
- Вы из полиции?
- Я адвокат. Сюда меня прислал Тони Падилья. Старуха быстро и хрипло
заговорила по-испански.
Я разобрал имена Секундины и Падильи, но это было все.
- Вы друг Тони Падильи? - спросила молодая.
- Да. А что она говорит?
- Секундина в больнице.
- С нею что-нибудь случилось?
- Там в морге ее Гэс.
- А что она сказала про Тони Падилью?
- Да так. Она говорит, что лучше бы Секундине выйти за него.
- Выйти замуж за Тони?
- Так она говорит.
Старуха все еще говорила, опустив голову, уставившись на пыль между
своими черными потрескавшимися башмаками.
- Что еще она говорит?
- Да так. Она говорит, что в больницу только дура пойдет. Ее-то вот
никто не заставит. Больницы - это там, где умирают, говорит она. У нее
сестра - medica*.
______________
* Здесь - лечит (исп.).

Я поехал в больницу, но меня тут же остановила мысль о многом другом,
что мне нужно было сделать безотлагательно. В первую очередь я обязан был
подумать об Элле Баркер. Начинался ее третий день в тюрьме, а я обещал, что
попытаюсь снизить сумму залога. Правда, я не надеялся чего-то добиться, но
попытаться все же следовало.
Время было самое подходящее. Куранты на башенке суда показывали
одиннадцать, и когда я вошел в зал, там был перерыв - объявленный, видимо,
ненадолго, так как подсудимые, скованные попарно, оставались на своих
местах. Они сидели неподвижно и молча под охраной вооруженного судебного
пристава. Почти все они походили на мужчин, прислонявшихся к стенам и
изгородям Пелли-стрит.
Из своих комнат, волоча черную мантию, вышел судья Беннет. Я перехватил
его взгляд, и он кивнул. В свои шестьдесят лет судья был очень импозантен.
Он напоминал мне кальвинистского Бога моей бабушки минус борода плюс чувство
юмора. Но во время судебных заседаний юмор этот не давал о себе знать, и