"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

Сервилий Цепион оказались среди младших судей, как и шурин Друза Марк Порций
Катон Салониан. Сам Друз тоже остался без должности, что несказанно
обрадовало его, ибо в противном случае ему пришлось бы объявлять перед
сенатом самоотвод, поскольку этого требовала его совесть.
- Кто-то не побрезговал жульничеством, - поделился с ним своей догадкой
Марий. - Если бы они послушались здравого смысла, с каковым должны были
появиться на свет, то, наоборот, сделали бы так, чтобы ты вытянул жребий и
был вынужден сам разоблачить себя. При теперешнем климате это не пошло бы
тебе на пользу.
- В таком случае я рад, что они не послушались здравого смысла, с коим
родились, - весело отозвался Друз.
Цензору Марку Антонию Оратору выпало председательствовать в quaestio в
самом городе Риме. Это пришлось ему по душе, поскольку он знал, что найти
нарушителей здесь будет куда труднее, нежели в провинции, где наблюдалась
массовая подложная регистрация, а он любил головоломки. Кроме того, он
предвкушал, как заработает на штрафах многие миллионы сестерций;
осведомители уже сбегались к нему со всех сторон, волоча длинные списки.
Количество пойманных зависело от места. Скажем, Катулу Цезарю очень не
понравилось в Эзернии, городе, расположенном в сердце Самния, где Мутил
уговорил сбежать почти всех, не считая горстки самых недоверчивых, и где
римские граждане и латиняне не могли помочь ему доносами; о том же, чтобы
самниты выдавали соплеменников, даже за большие деньги, не могло было идти и
речи. Поэтому с оставшимися пришлось расправиться в показательном порядке
(во всяком случае, как это понимал Катул Цезарь): председатель суда нашел
среди охранников особенно жестокого человека, которому и поручил наказывать
виновных кнутом. Это не делало пребывание в Эзернии менее скучным, поскольку
закон предписывал разбираться с каждым новым "гражданином" по отдельности.
Время чаще всего тратилось впустую: оказывалось, что очередной вызванный
более не проживает в Эзернии. Живой человек появлялся перед судом всего раз
в три-четыре дня - встречи, которых Катул Цезарь просто жаждал. Он никогда
не отличался малодушием, поэтому не обращал внимания на гневный ропот и
злобное шипение, встречавшие его повсюду, где бы он ни появился, а также на
конкретные проявления ненависти, обращенные не только против него, но и
против его судей, писцов и ликторов, даже людей из охраны. Всадники то и
дело оказывались на земле из-за оборванных постромок, питьевая вода взяла за
правило протухать, все насекомые и пауки Италии собрались в одном месте -
там, где квартировали члены суда с присными, змеи облюбовали их сундуки и
постели, повсюду находили кукол, обернутых в окровавленные, вывалянные в
перьях тоги, а также дохлых цыплят и кошек; отравления негодной пищей стали
повторяться настолько часто, что председатель суда взял за правило
насильственно кормить рабов за несколько часов до того, как принимал пищу
сам, а также выставлять при съестном караул.
Иначе сложилось у верховного понтифика Гнея Домиция Агенобарба в Альба
Фуцения: он оказался весьма мягкосердечен. Этот город был, подобно Эзернии,
оставлен жителями, виновными в подлоге, поэтому минуло шесть дней, прежде
чем перед судом предстала первая жертва. На этого человека никто не доносил,
однако он оказался достаточно состоятельным, чтобы уплатить штраф и гордо не
опускать головы, когда верховный понтифик Агенобарб отдавал распоряжение об
изъятии всего его имущества. Человек из стражи, которому был вручен кнут,
слишком рьяно взялся за дело, и председатель распорядился прекратить