"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

и север вдоль Понта Эвксинского.
Постепенно Гай Марий стирался из памяти Митридата, и он все чаще
направлял свои взоры на юг и запад. Его хитрость в использовании царя
Тиграна удалась, а благополучное возвращение Скавра восвояси укрепило трон
Гордия. Благодаря визиту Скавра Армения вывела свою армию из Каппадокии, что
входило в планы Митридата. Теперь настало, наконец, время для завоевания
Вифинии. За год до этого события Сократ попросил убежища в Понтии и
зарекомендовал себя верноподданным царя Митридата, в ближайшие планы
которого входило посадить Сократа на трон Вифинии и при его помощи начать
вторжение. Это и было запланировано на весну, причем продвигаться на запад
нужно было с такой скоростью, чтобы царь Никомед III не имел времени собрать
армию.
Новости, сообщенные Гордием, заставили Митридата медлить. Он не решался
приступить к вторжению в непосредственной близости от римского наместника.
Четыре готовящихся легиона в Киликии! Поговаривали, что четырьмя хорошими
легионами Рим может завоевать весь мир. Конечно, это киликийцы, а не римские
легионеры, - но киликийцы воинственны и горды. Четыре легиона - это двадцать
тысяч солдат. Сможет ли его двухсоттысячная армия противостоять четырем
легионам? По численности - вне сомнения. Но... Кто такой Луций Корнелий
Сулла? Никто никогда не слышал о Гае Сентии и его легате Квинте Бруттии
Суре, пока те не очистили всю Македонию, от Иллирии на западе и до
Геллеспонта на востоке. Это беспокоило Митридата, который планировал дойти
до Дуная.
Так кто такой Луций Корнелий Сулла? Почему послали именно его, хотя
есть Гай Марий и Катул Цезарь, победившие германцев? Один из этих двух -
Марий - всегда был начеку в отношении Понтии. Так почему же не он? Разве
Сулла более талантливый военачальник, чем Гай Марий? Да, у Митридата много
солдат, но мало талантливых военачальников. После победы над туземцами на
севере Понта Эвксинского Архелай решил попытать удачи против более
могущественного врага. Но Архелай - родственник и возможный претендент на
трон, в его жилах течет царская кровь. То же самое можно сказать и о его
братьях: Неоптолеме и Леониппе. А какой царь может быть уверен в собственных
сыновьях? Их матери - его потенциальные враги; они жаждут власти.
"Если бы ему был дан дар военачальника!" - думал Митридат, переводя
взгляд с одного своего подданного на другого. Но в его стране герои умерли,
начиная с потомков Геракла. А был ли Геракл военачальником? Нет, он боролся
в одиночку: против львов и медведей, богов и богинь, всякого рода чудовищ. В
дни Геракла боролись один на один. В такой борьбе он бы победил! Но эти
времена прошли. Теперь слово за армиями; военачальники теперь как полубоги,
указанием перста посылающие тысячи людей в пекло. Военачальники будто
родились с пониманием всего этого: флангов, маневров, осад, артиллерии,
резерва, отступлений и атак. Ко всему этому Митридат не имел ни интереса, ни
способностей.
Пока Митридат размышлял, его подданные внимательно следили за ним,
чувствуя себя, как мыши в траве, которых высматривает ястреб. Вот он сидит
на своем золотом инкрустированном троне, сияющий, величественный, внушающий
страх. Полновластный самодержец, сочетание трусости и геройства. В Риме он
бы вызывал только смех. В Синопе он внушал страх и веру.
Наконец царь Митридат заговорил:
- Кто бы он ни был, этот Луций Корнелий Сулла, он послан в чужую страну