"Колин Маккалоу. Травяной венок. Том 1" - читать интересную книгу автора

гражданами и передать это гражданство по наследству своим потомкам. Однако
город имел греческие корни и по древности был равен Риму, а то и превосходил
его. Здесь когда-то находился аванпост Спарты, и остатки спартанских нравов
исчезли еще не полностью.
Марий узнал, что здесь многие, особенно не принадлежащий к
привилегированным слоям люд, горько завидуют новому конкуренту - Брундизию и
симпатизируют жителям других городов италийского союза.
- Слишком много солдат, выставляемых членами италийского союза для
службы в римской армии, гибнут из-за глупости военачальников, - горячо
доказывал Марию ethnarch. - Земля их приходит в запустение, род прерывается.
Лукания, Самния, Апулия[45] обеднели. Италийские союзники вынуждены
самостоятельно вооружать свои легионы и платить за их службу Риму. Ради
чего, Гай Марий? Чтобы Рим мог держать открытой дорогу между Цизальпийской
Галлией и Испанией? Какое до этого дело апулейцу или луканцу? Разве он
когда-либо ей воспользуется? Или чтобы Рим мог доставлять из Африки и
Сицилии пшеницу и кормить римлян? Много ли хлеба попало в годину голода в
рот самниту?
Уже много лет римляне в Италии не платят Риму никаких прямых налогов.
Зато мы в Апулии, Калабрии, Лукании и Бруттии все платим и платим! Наверное,
нам полагается испытывать благодарность к Риму за Аппиеву дорогу - во всяком
случае, Брундизий вам действительно благодарен. Но часто ли Рим назначает
совестливых кураторов, которые поддерживали бы дорогу в достойном состоянии?
Есть один участок - вы наверняка по нему проезжали, - где покрытие
смыло двадцать лет назад! И что же, дорогу починили? Ничего подобного!
Починят ли? Опять-таки нет! А Рим продолжает взимать с нас десятину и тянуть
налоги, забирает нашу молодежь, чтобы заставлять ее воевать за свои интересы
за тридевять земель и гибнуть, после чего у нас объявляются богатые римские
землевладельцы, оттяпывающие у нас все больше земли. Они пригоняют рабов,
чтобы те присматривали за их тучными стадами: рабы работают закованными в
цепи, спят взаперти и мрут, как мухи; ничего, хозяин купит еще! На нас он
ничего не тратит, в нас не вкладывает ни гроша. Мы не видим ни сестерция из
тех денег, что он здесь зарабатывает, поскольку он не нанимает наших людей.
Он скорее не увеличивает наше благосостояние, а уменьшает его. Настало
время, Гай Марий, чтобы Рим проявил больше щедрости или отпустил нас на все
четыре стороны.
Марий выслушал эту длинную и пламенную речь бесстрастно: это было
просто более обоснованное изложение излияний, которые преследовали его
повсюду вдоль Аппиевой дороги.
- Я сделаю все, что в моих силах, Марк Порций Клеоним, - важно ответил
он. - Если начистоту, то я уже много лет стараюсь что-то изменить. То, что я
мало чего добился, объясняется главным образом тем, что многие члены сената,
вершащие власть в Риме, никогда не путешествуют так, как это делаю я, и
никогда не беседуют с местными жителями; более того - помоги им, Аполлон! -
они слепцы! Вам наверняка известно, что я все время возвращаюсь к теме
непростительного расточительства, с которым мы относимся к жизням воинов,
сражающихся в римских армиях. Как мне представляется, времена, когда нашими
армиями командовали бездарности, остались в прошлом. Если кто и преподал
римскому сенату соответствующий урок, то это был я. С тех пор как Гай Марий,
Новый человек, показал всем этим благородным римлянам, беспомощным на поле
битвы, что означает командовать войском, я замечаю, что сенат стал более